Зачем Каин Авеля убил?..

Окончание.

Антону ненамеренно представился облик следователя: узколобый товарищ, волосы, щедро усыпанные перхотью, с едким прищуром в глазах, отутюженная форма, цигарка в зубах. И сами губы, кривящиеся в ехидной усмешке: «Кто к нам, попадет, тот от нас не уйдет. Тебе, поп, дорога вера, а мне – карьера!» Сознание студента как будто что-то обожгло изнутри: «Так это же Каин! Осовремененный, цивилизовавшийся, но Каин!»
Звонок мобильника раздался не вовремя – приятель с биологического Ларька Теплов решил пообщаться.
– Привет, Тоха! Ты куда это испарился? Сегодня тебя и не слышно, и не видно.
– Да не исчезал я. Работу по спецкурсу делаю. Интересно, между прочим.
– Я тебя знаю, друг мой. Как засядешь за чем-либо, так и не оторвешь тебя клещами от компа.
– Ларька, я ведь с жизнью замечательного человека познакомился. Святого. Читаю его дело из архива НКВД и удивляюсь личности, поражаюсь тем обвинениям, которые предъявили. Следователь откровенно старается подвести архиепископа Курского Онуфрия под расстрельную статью. И за что? За критику Дарвина, за обычное исполнение своих обязанностей! Это ведь признавалось чуть ли не прямой агитацией против коммунистического строя. Кроме того, преступлением объявлено то, что к храму тянулись мальчишки-школьники. Это, с точки зрения сотрудника НКВД, оказывается, давало тягу к воровству и мешало контролю педагогов над детьми. Хорошо, что хоть архиепископу Онуфрию не приписали развал советской системы образования. А еще у владыки нашли выписки из дореволюционных книг. И пустили по разряду антисоветской пропаганды. Например, изречение некоего Александра Андреевича Тихомирова: «Главная причина всех современных неурядиц заключается в том, что врагам Христа не дают должного отпора, и они почти невозбранно среди нас самих, христиан, воюют против того, что мы должны были бы считать неприкосновенной святыней».
– Стоп, брат! Александр Андреевич Тихомиров – это не некий! Между прочим, два высших образования имел: юридическое и естественнонаучное. А еще он – ученый с мировым именем, бывший ректор Московского университета, доктор зоологии, создатель русского шелководства. И, кстати, яростный противник дарвинизма и упорный защитник Православия. Я курсач по нему делал. Серьезный исследователь, не то что философствовавший Чарльз Дарвин.
– Вот спасибо, Ларя! Многое разъяснил. Только извини, давай потом договорим, мысль боюсь упустить. И работа станет. Будь!
После звонка друга Антон вновь вернулся к чтению выписок из дела.
Углубляясь в текст, Говоров выяснил, что, несмотря на интенсивные допросы и откровенные лжесвидетельства, архиепископ Онуфрий (Гагалюк) ни одного из выдвинутых обвинений не признал. Владыка, подобно первым христианам, отвечал честно, искренне, но не сдавался перед напором следователя:
– Вы говорили в одной из своих проповедей, в частности, в ноябре 1934 года, следующее: «Великомученик Димитрий не устрашился царя и сказал ему в свое время правду в глаза. Мы так же, как бы нам ни пришлось страдать, должны быть тверды».
– Да. Говорил.
– Признаете ли себя виновным в том, что вы в своих проповедях по существу призывали верующих к борьбе с советской властью?
– Нет. В своих проповедях призыва верующим к борьбе с советской властью я не высказывал и виновным себя в этом не признаю…
– Следствию известно о том, что вы в своих проповедях внушали гражданам недоверие к научным данным по вопросу происхождения человека. Что вы можете об этом сказать?
– В проповедях я приводил сравнение – параллель между христианским учением о происхождении человека и учением дарвинизма и говорил, что для христианина учение Дарвина о происхождении человека неприемлемо.
– Признаете ли себя виновным в том, что вы в своих проповедях научные данные о происхождении человека стремились дискредитировать?
– Нет. Виновным себя в этом я не признаю. Я касался только учения Дарвина, а вообще научные данные о происхождении человека я не отрицал…
– Следствию известно, что вы в целях развития контрреволюционной деятельности концентрировали, пользуясь положением областного архиерея, вокруг себя и на территории области реакционные элементы из монашествующих и репрессированного духовенства. Признаете ли себя в этом виновным?
– Виновным себя в этом не признаю, так как я концентрации вокруг себя и на территории области монашествующих и репрессированного духовенства не проводил. Но духовенству из репрессированных за контрреволюционную деятельность, наравне с другими, то есть нерепрессированными, по мере их ко мне обращений я помогал как выдачей денежных средств, так и предоставлением по мере возможностей мест при церквях.
И еще студента заинтриговал один момент: почему следователя так волнует использование слова «безбожие»? Владыка ведь категорически отверг применение этого слова, но признал употребление термина «неверие» в беседах и проповедях. Впрочем, здесь Говоров припомнил лекции доцента: «Кружки «Юных воинствующих безбожников» к началу 30-х гг. распространились по всей стране, и они поддерживались властью. Были такие кружки и в Курске, и в Воронеже, и в Орле. После 1929 года «Союз воинствующих безбожников» (СВБ) развертывает свою деятельность не только внутри СССР, но и на международном уровне. Эта полуофициальная «добровольная» организация становится важным элементом советской пропагандистской машины. СВБ сотрудничал и с Интернационалом пролетарских свободомыслящих (ИПС), имеющим свои отделения в Германии и Австрии».
Откинувшись на спинку кресла, Антон подумал: «Извращенную логику следствия теперь можно распознать спокойно: раз архиепископ проповедует против безбожия, то он выступает против советского СВБ и, соответственно, против ИПС, который подвергся удару в нацистской Германии. Вот так и находятся улики в пользу фашистской пропаганды! А пример исполнения долга, который подает архиепископ Онуфрий, зовет детей и молодежь в храмы. С точки зрения НКВД – налицо «ослабление советского строя».
Каины не терпят Авелей не только из-за зависти своей, но и потому, что не понимают мотивов поступков. Первый Каин Господу жертву отдал плохенькую, по принципу: «Тебе, Боже, что нам не гоже!» Отделался, так сказать. Спешил себя, любимого, не обидеть. И изумился, зачем Авель-то лучшее жертвует?! В этом есть какой-то скрытый смысл, скрытое лицемерие! Ничего другого и быть не должно. Так наверняка размышлял Каин. Так и полагают все Каины до сих пор».
Далее в голову студента пришли мысли: «Я, конечно, не разбираюсь в богословии, но мне мнится, что Каинам не понять доброты и святости. Как ни крути, но святой отдает людям и Богу всего самого себя без остатка. Каины мало и неохотно дают, но забирают все чрезмерно. Они приписывают свои помыслы другим, но поступать, как Авели, не могут. Что там писал священномученик Онуфрий? Читаем в «Творениях»: «Вы всюду кричите, что духовенство православное не на высоком положении: оно, мол, жадно, в массе своей погрязло в пьянстве, некультурно внешне… Пусть будет даже так, хотя это неправда. Но скажите, учит ли вас православное духовенство чему-либо дурному, или сомнительному, или ложному? Нет, оно всегда предлагает вам чистое, светлое, правильное Христово учение, выше и совершеннее коего нигде не найдете, ни в философских учениях, ни в других религиях. Свежая, здоровая, чистая вода не сделается негодною, если ее подадут в деревянном ковше, а не в серебряном кувшине… По вашему суждению, хулители православного духовенства, у нас много недостатков! Избегайте сами этих недостатков. А тому, что мы вам предлагаем – следуйте. И на душе у вас будет покойно».
Говорова мгновенно осенило. Он резко поднялся, достал с полки книгу архимандрита Дамаскина (Орловского): «Вот оно! Случай, описанный братом святителя Онуфрия Андреем Гагалюком! Эпизод еще из жизни владыки в Харькове!»
Антон перехватил книгу половчее и вслух прочел: «Ехали вместе в храм, где епископ должен был совершать богослужение. Когда подъехали, то у храма уже собралось множество людей, которые сразу же окружили епископа, чтобы взять у него благословение. В это время, расталкивая толпу, с криком: «Владыка! Владыка!» – к нему приблизился молодой человек, по внешности – еврей. Подойдя к епископу, он упал на колени, стал обнимать его ноги, плакал навзрыд и о чем-то благодарил. Владыка стал его успокаивать.
Народ смотрел, ничего не понимая. И вдруг молодой человек обратился к народу с речью и, указывая на епископа, волнуясь и захлебываясь в слезах, сказал: «Вы знаете, кто это такой?! Это не простой человек! Он – ангел! Он – святой! Меня, паршивого еврея, когда я сидел с ним в тюрьме и голодал, он кормил своей пищей, поместил около себя и не давал в обиду арестантам, которые пытались избить меня. Когда было холодно и я замерзал, владыка брал меня к себе и укрывал своей шубой. И мы, я, жалкий еврей, и он – епископ, лежали вместе на холодном полу, под одной шубой, как братья. Вы понимаете, что это такое?!»
Как ни старался епископ Онуфрий пройти в храм, ему это долго не удавалось: люди стояли стеной и слушали речь молодого человека.
А когда он кончил, они еще теснее сплотились вокруг епископа, благодаря его за милосердие, проявленное им к несчастному узнику. С просветленными лицами все вошли в храм. Вошел туда и еврей, который простоял богослужение до конца».
Мог ли новый Каин – следователь понять такой поступок святителя Онуфрия и оценить его искренность?! Нет, конечно же! И поэтому не надо поражаться тому, что неправедным следствием и неправым судом владыку Онуфрия отстранили от паствы и арестовали.
9 декабря 1935 года был оглашен окончательный вердикт: архиепископ Онуфрий, игумен Мартиниан (Феоктистов), протоиерей Ипполит Красновский, священник Виктор Каракулин были приговорены к десяти годам содержания в исправительно-трудовом лагере, диакон Василий Гнездилов – к семи годам, псаломщик Александр Вязьмин – к пяти годам заключения…
Говоров невольно задумался: «А ведь советские следователи и судьи, рассматривая «преступления» архиерея и его товарищей по несчастью, скорее себя почитали преступниками, чем их. Каинам это свойственно. И они спешат заглушить остатки ропщущей совести в душах своих. Даже слухи об исцелении больных святым Онуфрием или же рассказы о том, что один из священников изгонял бесов из бесноватых, советский следователь счел отягчающим обстоятельством – мол, так контрреволюционеры зарабатывали себе авторитет у верующих. Истина и совесть ведь не предусмотрены природой, и Дарвином тоже. Лишь голые инстинкты и «борьба за существование» с пожиранием слабых. Доброта, честность и жертвенность у Каинов прописаны по ранжиру слабости.
Все эти репрессии в Советском Союзе проходили не просто так. Из народа убирались все те люди, которые не принимали новейшее каинитство. Нацию решили переформатировать, а для этого убирали точки опоры ее…
1 июня 1938 года в дальневосточном городе Благовещенске владыку Онуфрия расстреляли…
Я теперь понял, зачем Каин Авеля убил».
Студент подошел к окну. На стекле застыли капли дождя. Снаружи на подоконнике болталась брошенная старая паутинка. Ее тормошил и выворачивал ветер, но, видимо, паук постарался на славу – серая сеть, казалось, прикипела накрепко к своему месту. Но дождь усилился, и паутина оторвалась, сползла вниз, смытая водой.
Антон Говоров неумело перекрестился и тихо сказал сам себе: «Надо идти в храм. Обязательно. Для чего? Чтобы самому не превратиться в подобие Каина».

Александр Гончаров