Тихая пора

Ранняя весна. Художник Станислав Жуковский, 1910 год

 

Хоровод суеты, напряженье в усердье пустом

Одолели уже и, когда по весне постучится

К нам в окошко пора, что зовётся Великим Постом,

Сердце рвётся туда, как на волю пленённая птица.

 

Чуть с дороги свернув, обманув карнавал кутерьмы,

Мы стреножим коней и опять ненадолго заглянем

В тишину той поры, по которой соскучились мы,

У которой глаза старой, доброй и ласковой няни.

 

Поправляя платок, на пороге Прощёного дня

Она встретит детей теплотой распростёртых объятий.

И, в обитель свою рукавом тёмной ризы маня,

Даст нам ясно понять, что родными мы стали опять ей.

 

Угощенье её может скудным покажется нам,

Нет у няни в меню разносолов для чрева угодных.

Только стыдно скорбеть перед ней по вчерашним блинам.

Время пищи пришло для души и для сердца голодных.

 

Будет снова учить нас молиться, поститься, терпеть

В простодушных своих изъясненьях, наивных порою.

И простые слова бриллиантами будут гореть

В тех сокровищах, что она щедро пред нами раскроет.

 

На простые слова будет нечего нам возразить.

И хотя у неё доброты необъятная бездна,

Но при всей доброте она пальчиком будет грозить,

Отбирая у нас всё что детям её неполезно.

 

Вновь устами её зазвучит Покаянный Канон.

Горьким плачем взойдут от истоков самих мирозданья

Святость раннего мира, отверженный Божий закон

И Адама с женою из рая бредущих рыданья.

 

Улыбнувшись, она многолетие вдруг запоёт

И сплетенье морщин вкруг светящихся глаз заликует.

Не смотря в календарь Православие в келье её

Каждый день, круглый год, неизменно, всегда торжествует.

 

Огонёк от свечи, дрогнув, сумрак с собою качнёт.

Неожиданный всполох напомнит о свете нетварном.

И о тех, кто стяжал этот свет, потихоньку начнёт

Няня повесть свою слогом древним и высокопарным.

 

А когда одолеет дремота уставших детей

Няня вынесет Крест из своей потаённой божницы.

И, поклоны усердно кладя пред Крестом вместе с ней,

Освежимся живительной силой четвёртой седмицы.

 

Будет дальше неспешным потоком струиться рассказ.

Вспыхнет мудрость столетий зарёй над лампадой зажжённой.

И, хоть повести эти мы слышали множество раз,

Замерев, не дыша вновь внимать будем завороженно.

 

Через толщу веков пред глазами встаёт Иоанн

Опыт жизни своей, отразивший как лествицу в небо.

И Мария в слезах переходит уже Иордан

Прихватив из былого лишь толику малую хлеба.

 

Может внешне подвижники очень суровы на вид,

Ведь тяжёлой борьбой достигаются подвиги эти.

Но, вещая о них, няня нежностью светлой горит,

Для неё они, в принципе, те же любимые дети.

 

Посерьёзнев затем и в отсутствие пальм под рукой

Нас одарит смешными пучочками вербы пушистой.

Глядь, Спаситель уже, окружённый толпой городской

На ослёнке смиренном вступает на путь свой тернистый.

 

Весом скорбных событий спрессуется время в гранит.

Барельефом проступят картины последней недели.

Прерывая дыхание, голову няня склонит

И заплачет остатками звонкой весенней капели.

 

В стогнах Града Святого затерянный с горницей дом.

Хлеб с вином на трапезе, смятенных апостолов лица.

Робкой поступью тихо мы в это собранье войдём

Чтоб Причастье со всеми принять из всесильной десницы.

 

Воск на пальцы течёт под звучанье Евангельских строк.

Суд вершится в традициях лучших ослепшей Фемиды.

Вседержителю мира сплетают терновый венок,

Облекают Соткавшего небо багряной хламидой.

 

Солнце скрылось во мраке, земной пьедестал задрожал.

Из-под шляпок гвоздей тихо алая кровь заструилась.

Ученик всыновлён и разбойник прощенье стяжал.

Над Вселенной взлетает последнее слово: Свершилось! 

 

Тело снято с Креста, Богородица плачет над Ним.

Прободенная рана Пречистой души кровоточит.

Страх Иосиф забыл, ароматы несёт Никодим.

Распростёрлись над Гробом и Городом сумерки ночи. 

 

Да молчит всяка плоть, трепет страшный пусть душу проймёт.

Апогей бытия взмыл до самой пронзительной ноты.

Но исполнилось время и ласково няня утрёт

Нам слезу с мокрых щёк белым платом Великой Субботы.

 

А когда крестный ход светлой лентой опутает храм

И замрёт у закрытых дверей, упиваясь мгновеньем,

Разожмёт няня руку и молча помашет вслед нам

Уносящимся в мир, озарённый святым Воскресеньем.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

11 + = 13

АРХИВ ГАЗЕТЫ