Священномученик Онуфрий и обновленцы

26.05.201729.05.2017 admin 589 Views 0 Комментариев

Владыка Онуфрий (Гагалюк) начал в 1923 г. свой путь епископского служения в очень непростых условиях.
В 1917 году рухнуло здание Российской империи. Православная Церковь практически сразу оказалась в положении гонимой, сперва неявно, а потом, после прихода к власти большевиков, подверглась и открытому преследованию.
Революция – это всегда смутное время перемен и расстройств. На поверхность общественной жизни всплывает нечто темное, что скрывается в недрах ее и даже не замечается. Когда нарушается привычный ход вещей, то все спутывается и распадается. Близкие друзья становятся врагами, и разрываются отношения, столь необходимые в эпохи спокойные.
Мир катастрофических изменений, по образному выражению персидского поэта Саади Ширази, «был всклокочен, словно волосы эфиопа», а люди – «дети Адама сделались кровожадными, словно волки с острыми когтями». Хотя Саади писал о нашествии монголов в XIII веке и последствиях оного, но и любая революция не столь уж радикально отличается от вторжения врагов, только она приходит не извне, но изнутри.
В 1933 году сщмч. Онуфрий писал: «Что дал мне десятилетний стаж архиерейский? Думаю, что я получил некоторый духовный опыт в отношении людей: за эти годы тысячи людей прошли передо мной: в Киеве, Елисаветграде, Одессе, Кривом Роге, Харькове, Перми, Кудымкаре, Тобольске, Старом Осколе. Много разных характеров видел я. И… умиление, крепкую веру в Бога, милосердие к несчастным…
Опыт жизни научил меня узнавать, кто враг Церкви и кто ее верный сын… Годы моего архиерейства прошли в чрезвычайно сложной церковной обстановке. Первые дни моего святительства совпали с наиболее наглыми, циничными насилиями обновленцев над Церковью Божией.
Иоанникиевщина, лубенщина, григорианский раскол, неверные шаги митрополита Агафангела, иосифлянский раскол, в среде которого есть немало идейных нестроений. Все это волновало, всем этим болел я как епископ, боялся за верующих, боролся как мог с раздирателями Христова хитона.
Скорби тюрем и ссылок – незначительны в сравнении со скорбями церковными…»
Главными «раздирателями Христова хитона» владыка справедливо считал обновленцев, основавших так называемую «Живую Церковь», а потом и разделившихся на отдельные противоборствующие группировки, единые лишь в одном – в неприятии законной Русской Православной Церкви.
Обновленческое движение имело свои истоки в революции 1905 года. Свержение же монархии в России подстегнуло «реформаторов», которые яростно противились епископату, являлись недоброжелателями монастырей, а в целом и Православия как такового (хотя обновленцы и рассуждали о возврате к первым столетиям христианства и очищении Церкви от излишеств в богослужении, догматике и культе, то есть шли по чисто протестантскому направлению).
Историк А.Э. Левитин-Краснов так характеризует состав «живоцерковников»: «обновленцев можно разделить на четыре группы: первая, самая многочисленная группа – самые обычные батюшки-требоисправители. Вторые – прохвосты, присоединившиеся к обновленчеству в погоне за быстрой карьерой, в большинстве своем ставшие агентами ГПУ. Третьи – идейные модернисты, искренне стремившиеся к обновлению церкви и почти все окончившие жизнь в лагерях. Четвертые – идеологи обновленчества. Блестящие, талантливые, честолюбивые люди, выплывшие на гребне революционной волны (так называемые церковные Бонапарты). Среди них многие (увы!) также были связаны с ГПУ».
Конечно, советская власть использовала обновленчество, которое добровольно пошло к ней в услужение и приветствовало Октябрь 1917 года для раскола Церкви в России.
Застрельщиком «обновленчества» выступил протоиерей Александр Введенский в 1922 году. Однако стать ему известным помог в 1917 г. обер-прокурор Святейшего Синода в первом и втором Временных правительствах В.Н. Львов – человек достаточно беспринципный, легко поменявший промонархические взгляды на антимонархические, а затем и отвержение большевиков переходом к ним. Интересно, что в 1922 году Львов возвращается из эмиграции и занимает должность управляющего делами «обновленческого» Высшего церковного управления (ВЦУ), после же фактического изгнания оттуда в 1924 году в итоге вступает в «Союз безбожников» и читает антирелигиозные лекции.
Собственно, все «реформы» у обновленцев привели лишь к попыткам превращения монастырей в «трудовые коммуны» и учреждению женатого епископата, причем священнослужителям дозволялось и двоебрачие, а в некоторых случаях и троебрачие. Иногда это доводилось до прямого кощунства. Весьма знаковую информацию мы находим у историка Николая Сапелкина: «Протоиерей Петр Петрович Сергеев (1879-1938), бывший епархиальным противосектантским миссионером (с 1912 г.), стал брачным епископом Воронежским. Свою приверженность идее брачного епископата он еще раз доказал в 1929 г. – будучи митрополитом Ростовским, сочетался вторым браком с одной из своих прихожанок. Брак он обставил с необыкновенной пышностью: венчался в соборе, в архиерейской мантии, и на него была возложена митра в тот момент, когда на новобрачную был возложен венец. В 1938 г. расстрелян».
Начиная с 1923 года владыку Онуфрия власть преследует, зная о его стойкой позиции непринятия обновленчества и григорианства. Надо сказать, что в годы испытаний в нашей Церкви выявился целый ряд архипастырей, таких, как архиепископ Иларион (Троицкий), митрополит Мануил (Лемешевский), архиепископ Петр (Зверев) и другие, которые стали грудью на защиту Русской Православной Церкви. К этой славной когорте смело должен быть причислен и святитель Онуфрий. Несмотря на доносы, аресты, ссылки, запрещения на проживание в крупных городах, архипастырь нес свой крест так же стойко, как и первые христианские поколения.
На Старооскольскую епископскую кафедру священноначалие назначило владыку Онуфрия (Гагалюка) в 1929 году совсем не случайно. Из документов известно, что «в мае 1928 г. изменились границы Воронежской епархии: на территории бывших Воронежской, Курской, Орловской и Тамбовской губерний была образована Центрально-Черноземная область (ЦЧО) с центром в городе Воронеже. 1 сентября 1928 г. для управления обновленческими приходами ЦЧО было образовано митрополитанское областное церковное управление, в ведении которого находилось 12 епархий: Белгородская, Борисоглебская, Воронежская, Елецкая, Козловская, Курская, Моршанская, Орловская, Острогожская, Россошанская, Старооскольская, Тамбовская. Руководителем обновленческих приходов ЦЧО стал митрополит Корнилий (Попов) с титулом Воронежский и всея Центральной Черноземной области» (Государственный архив Воронежской области. Ф. 2565. Оп. 1. Воронежское митрополитанское церковное управление).
Действительно, к моменту приезда епископа Онуфрия в Старый Оскол здесь существовало обновленческое епархиальное управление и сидел архиепископ Павел.
В результате деятельности епископа Онуфрия число православных приходов значительно увеличилось за несколько месяцев и достигло 161. Люди с радостью уходили от раскольников. Истина всегда торжествует над ложью.
Владыка Онуфрий своею проповедью и своим личным примером неоднократно доказывал верность Русской Православной Церкви. Уже при жизни его в народе называли святым. Против него были власть и обновленческие радетели за «благо церковное». Но своей кротостью, незлобивостью и смирением он побеждал и убеждал сопротивляющихся.
В той же мере в письменном наследии святителя находятся пламенные, ревностные строки, обличающие обновленцев: «Слава Богу, еще немало есть храмов православных в нашей стране, где можно отдохнуть несчастному грешнику и возродиться в Таинствах Церкви Божией. Но зоркое око неверия год от года отнимает эти целебницы духовные у страдающих людей, превращая храмы Божии в оскверненные обновленческие театры или же открытые дома неверия».
Епископ Онуфрий сравнивает обновленческие храмы с театрами ненапрасно. Подставные и незаконные «архипастыри» служат в них. Каждый из обновленцев примеряет на себя личину верного, но на самом деле не будучи верными. Актерство, лицедейство – эти качества, присущие обновленчеству, и разоблачает святитель.
«Церковность в пастыре – это когда он всю свою жизнь и деятельность строит по нормам Церкви: молится так, как учит Церковь; в нем нет сектантской экзальтации и обновленческого духовного распутства», – пишет священномученик Онуфрий.
Рассуждая об искажениях христианства, одновременно владыка говорит и о долге христиан: «Последователи Христа Бога – не лживые поддельные христиане, которые сами употребляют насилие, обман и всякие подстрекательства (католики, униаты, обновленцы и им подобные), а православные христиане – идут в мир с истиной Христовой: ее они противопоставляют неверию, убеждая, что все, кто стремится к истине, найдут ее и примут ее».
Владыка Онуфрий с болью сердца думает о происходящем: «А мы всех вас считаем (и католиков, и протестантов, и сектантов, и обновленцев, и самосвятов, и лубенцев, и приверженцев ВВЦС) – еретиками и раскольниками, так как вы извратили истину христианскую и боретесь прямо против Церкви Божией, пренебрегая ее призывами к покаянию и возвращению в ее лоно, как единой спасительной. Не можем делать мы никаких компромиссов в вопросах веры, так как если и у нас не окажется истины, во Вселенской Церкви Православной, частью коей является наша Поместная Православная Русская Церковь, то нигде в другом месте вы ее не найдете».
Владыка в охранении православной веры категоричен: «Обновленцы распускают слухи, что я признал ВЦУ (Высшее Церковное управление – административный орган обновленцев – прим. ред.). В настоящее время многие пастыри и миряне православные, чувствуя всю опасность для души от признания ВЦУ, находятся в недоумении и просят от меня прямого ответа. Я возвышаю свой убогий голос и говорю вам: Боже вас сохрани признать ВЦУ и поставленных от него архиереев и иереев, ибо они неправославны»…
Канул в прошлое 1938 год, когда святитель Онуфрий (Гагалюк) принял мученическую смерть. Он пострадал за Господа Иисуса Христа, за Церковь, за всех православных христиан. Владыка молится у престола Божия за грешную землю русскую. И он оставил нам свой самый важный и востребованный урок – урок стояния в вере.