Школа, которую мы выбираем

О прошлом и настоящем

Насильственно атеизированное общество (с его нравственностью и моралью) быстро сходит с ума, погнавшись за очередной яркой модной тенденцией. Раньше несчастные алкоголики при приступе «белой горячки» ловили безобидных белочек. Ныне же вполне трезвые люди ищут покемонов, при этом мешая жить нормальным обывателям. Даже в храмы Божии забираются по неразумию своему. Им непонятны ни святость, ни честь. Все бросается под колесо катка-игры.
Наши предки говаривали, что собака бесится с жиру. Странные молодые люди рыщут в поисках мифических существ вместо обычной работы или чтения книги. И абсолютно забывая о молитве. Оглупление разворачивается во все больших и больших масштабах. На этом фоне любители покемонщины спокойно рассуждают, например, о русской истории, об императоре Николае Втором, о жизни в России до 1917 года, причем абсолютно безграмотно и безапелляционно. Полагая, что до пришествия демократического Февраля над Империей пласталась веками сугубая тьма.

Школа и Царь

Однако не совсем справедливо обвинять господ-покемоноловов во всех грехах, ибо они сами – жертвы, жертвы реформ образования, когда из несчастных школьников и студентов стараются выбить остатки самостоятельного мышления и хоть какие-то начатки серьезных знаний. Да и добротное исследование, книгу, посвященную русской истории, скажем, о периоде царствования государя Николая Александровича, найти сверхсложно. На книжном рынке доминируют псевдонаучные издания, где крутится-вертится отвращение к императору и стране. Любой ценой стараются не допустить прозрения русских людей. Не спасают и учебники. В них главенствуют либо насмешки, либо традиционные советские трактовки, где факты заменены мнениями, да и сами эти мнения искусственно искажаются.
Впрочем, не все так плохо. Несколько месяцев назад мне в руки попался изумительный по языку, стилю, исследовательской честности труд. Да и к тому же изобилующий фактами без прикрас и ссылками на беспристрастные научные работы. Православный писатель, ученый и публицист Борис Глебович Галенин в 2014 году выпустил книгу «Царская школа. Государь Николай II и имперское русское образование». Жаль, что тираж маловат, но при горячей и жаркой засухе и маленький дождик – счастье.
Борису Галенину удалось невероятное – нанести удар по лжи в отношении образования при Николае Александровиче и, конечно, спокойно, без истерики разоблачить клевету на последнего русского царя. На церковно-приходские школы и образовательный потенциал Российской империи.
В России начала XX столетия существовала разумная система образования, поддерживаемая государством. Причем начальная, средняя и высшая школа оказывались в рамках единого пути совершенствования человека как личности. Профессиональная же школа готовила специалистов с высочайшим уровнем компетенции, который ныне почти недостижим. Список вузов, открытых при Николае II, говорит о желании властей приблизить образование сего уровня к провинции, к людям.
При воспоминании о том, что бывший министр образования РФ (еще до Д. Ливанова) господин Фурсенко ставил задачей следующее: «Надо воспитывать грамотного потребителя, а не творческую личность», невольно выхватываются из книги Галенина слова государя: «Прежде всего подтверждаю Мое требование, чтобы в школе с образованием соединялось воспитание в духе веры, верности Престолу и Отечеству и уважения к семье, а также забота о том, чтобы с умственным и физическим развитием молодежи приучать ее с ранних лет к порядку и дисциплине.
Школа, из которой выходит юноша лишь с курсовыми познаниями, не сродненный религиозно-нравственным воспитанием с чувством долга, не только неполезна, но часто вредна, развивая столь пагубные для каждого дела своеволие и самомнение».

О скромном учителе замолвите слово…

Контраст между задачами «старой» и «новой» школ разителен. Не отсюда ли и проистекает огромное отличие между выучениками той царской школы и школы, так сказать, современной. Галенин верно подмечает, что «советское экономическое чудо» при Сталине и прорыв в космос подготовили выходцы из дореволюционных учебных заведений или, на худой конец, мастера, обучавшиеся в свое время у мэтров «старой закалки».
Как только начали сходить с исторической арены поколения, получившие образование до 1917 года, что и произошло в 60-е годы XX века, затормозилось развитие науки в СССР. Дальше образование и научные разработки делались на основе «сталинской школы», которая чрезвычайно схожа с «николаевской». Как только иссяк этот импульс, мы скатились к тому, что имеем ныне перед глазами. «Царская школа» открывала пути интеллектуалам, а школа Российской Федерации – потребителю. Какой уж тут космос, господа-товарищи?! При запросах на айфоны и пустопорожние шоу на ТВ…
Все же надежды на лучшие изменения сейчас появились – с назначением нового министра образования Васильевой.
Ольга Юрьевна Васильева не только ни скрывает своего православного мировоззрения, но и готова изменить школу в направлении подлинного воспитания человека и гражданина.  На встрече со Святейшим Патриархом Кириллом в августе этого года она сказала: «Школа всегда, на протяжении всей истории человечества, формировала личность, формировала человека, а не узкого специалиста. Для меня самый важный приоритет – это воспитание человека, у которого есть нравственный стержень, для которого небезразличны понятия «справедливость», «доброта», «любовь», «уважение к старшим», «забота о старших». Из нашего языка, к сожалению, совсем ушли слова «милосердие», «сострадание»…
Я много раз повторяла и повторю еще раз: учитель – это служение, это призвание, а не оказание услуг. Учитель, врач и священник – это не специальности, это служение, и так было всегда. Здесь человек отдает себя целиком и полностью…
Мы должны учить истории и традиции, потому что на традиции зиждется наша будущая жизнь. Необходимо заботиться – ежечасно, ежесекундно – о том, каким учащийся вступит во взрослую жизнь, каким он будет…
Главная задача – забота об учителях: о вузовских учителях, о учителях, преподающих в колледжах, учителях, преподающих в школе. Мне кажется, одна из первоочередных задач – освободить учителей от того количества бюрократических отчетов, которые от них требуются сейчас. Учитель должен заниматься своим творчеством – прекрасным, сложным, требующим много сил».
Кстати, благосостояние учителя и профессора при императоре Николае Александровиче достигло наивысшего уровня в истории российского образования. Плох или хорош И.В. Сталин – об этом здесь нет места говорить, как и о репрессиях и прочем, но при нем по тому же благосостоянию школьные и вузовские кадры приблизились к дореволюционному времени.
После прихода Н.С. Хрущева падают и зарплаты, убираются и значительные льготы. Учительство теряет свою популярность. А школа обретает чересчур «женское лицо». Мужчины из-за низких зарплат постепенно уходят из школы. Причем данный ход вещей постоянно тек в одном русле – школа теряла мужское начало. На первый взгляд, это может показаться чем-то естественным и не очень опасным. Но лучше поработайте в школе – и тогда поймете, как важен мужчина-учитель для воспитательного процесса не только мальчиков, но и девочек.

Духовенство на «ниве просвещения»

Все ли было благополучно в «царской школе»? Да нет же! Проникновение революционной либеральщины в школу развращало ее. А «западники» и либералы пробирались к ученикам через земские школы. Поэтому-то и принято хвалить земскую школу и ругать напропалую церковно-приходскую. Последняя школа оболгана, хотя давала результаты не слабее, чем земская, а в плане воспитания и сильнее.
Официальное существование школы при храмах и монастырях начали в 1836 году по «Высочайшему повелению» государя-императора Николая I Павловича. В 1839 году количество этих школ достигло 2000 с 19 тысячами учащихся. А к концу века, а если точнее, к 1898 году наблюдались следующие цифры: 38,5 тысяч школ и около 2 миллионов учеников (И.В. Преображенский. Духовенство и народное образование, 1900 г.). В дальнейшем рост только продолжался. Но предвзятое отношение к школам этого типа у земства, интеллигенции и «образованного» общества сохранялось вплоть до революционных событий 1917 года, когда Временное правительство отобрало школы у Церкви.
Вполне характерным был такой эпизод: «…Гласный* доходит до того, что в некоторых церковно-приходских школах повторяет испытание одним и тем же ученикам и, наконец, приглашает инспектора, секретаря управы и даже всю управу отправиться с ним в церковные школы и убедиться в том, что их взгляды (отрицательные – прим. А.Г.) на успехи учеников в церковно-приходских школах неправильны.
К сожалению, гласный получает отказ в своих просьбах.
Свои впечатления, полученные при испытании учеников церковно-приходских школ, гласный изложил земскому собранию в особом мнении. «Успехами учеников церковно-приходской N… школы», – говорит он здесь, – я так очарован, что, не доверяя себе, весь старший курс проэкзаменовал вторично. Пройдено все, и успехи полные. По математике всему старшему курсу я задавал сложные из учебника задачи, каждому порознь, и все решены безошибочно…
Мне хотелось, – говорит он далее, – чтобы земские и церковно-приходские школы были сравнены не мною одним, а и другими. С этою целью я просил г. инспектора отправиться вместе со мною в школу, мимо которой ему нужно было проезжать, но инспектор не согласился».
И до сих пор старую церковно-приходскую школу принижают, что совершенно не соответствует историческим фактам.
А между тем земская школа всеми силами старалась избавиться от церковно-славянского языка и сокращала часы на «Закон Божий» как предмет. Но церковно-славянский язык – фундамент нашей культуры, а без «Закона Божия» ученик автоматически, на стадии среднего образования, выпадает из традиции и веры (если они не поддерживаются внутри семьи). И хорошо, если сие компенсируется позже, а если этого не случится? Последствия сказываются незамедлительно и носят катастрофический характер. Революции не свершаются за один день или даже год. К ним поколения намеренно приуготавливают…

«Конец и вновь начало…»

Российский исследователь истории образования Д.Л. Сапрыкин в монографии «Образовательный потенциал Российской Империи» (М.: ИИЕТРАН, 2009) сообщает: «В последние десятилетия накануне революции 1917 года наиболее быстро развивался образовательный потенциал уже не Германии, но США и России (…решающее «приращение» образовательного потенциала было сделано именно в царствование Николая II)».
Но в данном месте просто необходимо процитировать слова из вышеупомянутой книги Преображенского: «Русская народная школа создана нашим духовенством, и это будет составлять его вечную заслугу пред Отечеством. Это – одна из лучших страниц в истории его просветительной деятельности. И эта страница так прочно начертана, что ни замалчиванием, ни какими-либо другими способами стереть, изгладить ее никому не удастся».
Соработничество государей и лучших представителей сословий Российской империи создало русскую школу. Об этом и многом ином вы сможете прочитать у Б.Г. Галенина и у других православных авторов. Это все актуально для России XXI века, застывшей в междумирье капитализма и социализма.
Когда идешь по проходу в пещере и упираешься в тупик, то логично не пробивать камень лбом, а повернуть назад – к выходу, к свету, к солнечному дню, и не ждать, пока погаснет факел и наступит тьма…
И как же здесь не вспомнить завет великого русского православного педагога К.Д. Ушинского: «Всякая школа, позабывшая слова Спасителя: Не хлебом единым жив будеши (Мф. 4,4) и приготовляющая человека только к материальной жизни, как бы утончена эта жизнь ни была и сколько бы ни требовалось для нее познаний, не выполняет своего значения. Она не приготовляет человека к жизни, но на первых же шагах сбивает с настоящей дороги».

Примечание: *Гласные – избираемые обществом члены городской думы или земства, имевшие на заседаниях право голоса.  По городской реформе 1870 г. введена бессословная дума, куда на 4 года на основе имущественного ценза избирались гласные.

Александр Гончаров,
кандидат филологических наук