Преображение Господне для человечества, или Есть ли смысл в истории?

19 августа Православная Церковь совершает празднование в честь Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.

У Бога ничего случайного нет. В Церкви тоже нет ничего случайного, ибо сам Христос является Главой Ее.
Каждое празднование всегда облекается серьезным глубинным наполнением, причем оно несет в себе множество смыслов, понимание каждого из которых дает особое наставление для людей самых разных наклонностей, профессий и умений.

«Яко можаху»

Митрополиту Антонию Сурожскому принадлежат следующие слова: «В день Преображения Господня мы видим, каким светом призван воссиять этот наш материальный мир, какой славой он призван сиять в Царстве Божием, в вечности Господней… И если мы внимательно, всерьез принимаем то, что нам здесь открыто, мы должны изменить самым глубоким образом наше отношение ко всему видимому, ко всему осязаемому; не только к человечеству, не только к человеку, но к самому телу его; и не только к человеческому телу, но ко всему, что телесно вокруг нас ощутимо, осязаемо, видимо… Все призвано стать местом вселения благодати Господней; все призвано когда-то, в конце времен, быть вобрано в эту славу и воссиять этой славой».
На горе Фавор Господь не только показал Себя в славе и силе ученикам Своим «яко можаху» (насколько они могли видеть), но и предначертал путь для всего человеческого рода. Недаром в Откровении Апостола Иоанна Богослова говорится: «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло» (Откр. 21, 1-4).

Когда прогресса нет

Русские мыслители всегда рассматривали движение истории с религиозной точки зрения, в отличие от западных философов. В самобытной российской дореволюционной философии прогресс никогда не был определяющим, довлеющим понятием. Лишь философы, отказавшиеся от Православия и отправившиеся на поклон к Западу, возлюбили прогресс. Для исконно русского мышления прогресс казался эфемерным, а вот Преображение – реальностью из реальностей. В духовном преображении России – залог спасения ее. За мнимым прогрессом же скрывается кровь, разлад, падение нравов и ожесточение сердец.
Историк или философ, даже и не пытающийся понять значение Преображения Господня для истории всего человечества, автоматически обрекает себя на добровольное невежество. И здесь не помогут в качестве защиты оного ссылки на объективность науки, на методы научного исследования и на реакционность Церкви. Некогда «объективная» наука провозглашала существование эфира и отрицала метеориты («Камни с неба падать не могут!»), методы же научного познания дают нам возможность увидеть только 0,05 процента Вселенной в мощнейшие телескопы.
Идея прогресса достаточно поздняя. Она прижилась в умах, отвергших Господа Бога и поверивших в безграничную силу падшего человечества. Из этой самой идеи и вытекала мысль о том, что через революции и развитие техники человек может устроиться на земле как в Эдеме.
Сама идея прогресса по-настоящему вплелась в науку и искусство в XIX веке. И вышла она из теории эволюции Ч. Дарвина. Все достаточно элементарно. Мир развивается от примитивных форм к более сложным. Жизнь становится насыщеннее и интереснее. Человек умнеет и обретает больше свободного времени для самосовершенствования. Все устремляется к прекрасному будущему.
Однако светлые прогнозы не сбылись. Человек стал меньше читать и думать. Наука застопорилась на одном месте. Фундаментальные открытия куда-то испарились. А свободное время люди отдали не самосовершенствованию, но просмотру убогих сериалов по ТВ. И оказалось, что прогресс… совершенно не предполагает райскую жизнь. Он в качестве вершин своих неожиданно обретает атомную бомбу, отравленную воду, генную инженерию с непонятными последствиями, киборгизацию самого человека. Последнее, наверное, самое страшное явление. Образ и подобие Божие устремляется к превращению в механизм, машину, робота. Мертвое замещает живое. Смысл истории теряется. Возникает мир, переполненный даже и не животными, не организмами, а мыслящими механизмами. Но Бог и история не терпят мертвечины. Стремящиеся к отходу от Бога завершают все умерщвлением самих себя. Поэтому-то «цивилизованные народы» просто прекращают рождать детей, возвеличивают грех, и он же их убивает.

Алексей Хомяков и Александр Башмаков

Русским философам история казалась подобной маятнику, где меняются те или иные материальные и духовные начала. Алексей Степанович Хомяков (1804-1860) видел чередование эпох в истории человечества: «иранства» и «кушитства». (Иранские религии (к которым он относит верования древнего Ирана, иудаизм и христианство) основываются на понятии нравственной свободы, тогда как в кушитских (Куш – древнее название Нубии) царит дух необходимости, неволи, где главенствовали деньги, ростовщики, купцы и мироеды – прим. ред.).
Свое видение истории Хомяков изложил в книге под названием «Семирамида». Эпоха господства «иранства» – это время воинственных людей, победы духовного над материальным, чести над чистоганом. Но потом приходит иная эпоха, когда поднимается «кушитство». Происходит распад личности, человек низводится до существа без морали и совести.
Сходные представления мы находим и у ныне достаточно позабытого, но оригинального мыслителя Александра Александровича Башмакова (1858-1943), изложенные в его притче «Булат и золото». Эпоха булата совпадает с хомяковским «иранством», а время доминирования золота – это «кушитство». Башмаков относил XX век к периоду «злата» и утверждал, что величие любого зависит не от его военных или других побед, а от идеалов, которым он следует. Идеалы должны согласовываться со стремлением к Богу и вечности, а не с низменными желаниями и побуждениями.
Но все эпохи, как их ни называй, являются лишь видимостью чередований, которые в итоге уйдут (и по Хомякову, и по Башмакову), когда победит Христос. Хомяков идет дальше: «Христос, в своей земной жизни, представляет действие Божие на род человеческий». И это действие закончится полным преображением человечества и мира.
Преображение Господне свидетельствует о том, что люди могут достигнуть и бессмертия, и обожения. Смерть бежит от величия Христа. Припоминаются слова святителя Афанасия Великого: «Бог стал Человеком, чтобы человек стал богом».
Мировая история, при всех своих колебаниях, всегда стремится ко Христу. И в этом она обретает окончательный и неоспоримый смысл.

Александр Гончаров