Опоздание
Вот она, долгожданная маршрутка! Сегодня очень долго пришлось стоять на остановке. Полный транспорт пролетал мимо, а останавливались совсем другие «номера».
Пока Алина ждала свой автобус, она наблюдала такую картину: каждые 10–15 минут к бордюру подъезжали служебные машины, и на остановке толпа сразу редела наполовину – люди спокойно отправлялись на работу. «Счастливые, – подумала Алина, – Им не надо толкаться как селедки в бочке. Сидят себе в просторном фирменном автобусе!»
Ноги начали замерзать. Конец зимы, но погода по-весеннему промозглая. Под ногами слякоть, срывается пронзительный ветер. Алина закуталась в теплый шарф. Как только подъехала нужная маршрутка, она быстро заскочила в нее и первым делом стала искать глазами место, куда бы присесть. Но все места были заняты. Она уже привыкла к этому и спокойно прошла в конец маршрутки. Так как ехать до работы ей было далеко, она хотела по привычке достать и включить наушники – по утрам она всегда настраивалась на волну радио «Вера». Ей нравилась спокойная музыка и неторопливое чтение Евангелия. Они помогали Алине приводить мысли в порядок и настраиваться на спокойный рабочий лад.
Еще ей очень были по сердцу передачи, посвященные благотворительности и помощи людям, попавшим в трудную ситуацию. Она нередко представляла себя в роли создателя какого-то благотворительного фонда или настоящей героини, которая спасла кого-то из огня или проруби. Ну или на крайний случай она согласна была оказаться в роли волонтера, помогающего больным детям. Вот бы так случилось, и о ней рассказали бы добрую историю по радио, а может, даже целый сюжет на телевидении сняли бы на фоне храма или в приюте милосердия. Правда, в храм Алина не ходила, только радио православное слушала…
Футляр с наушниками, как назло, завалился глубоко в сумку. Пока она его искала, подошла следующая остановка. Поток пассажиров зажал девушку где-то в центре салона так, что она и пошевелиться не смогла. Пришлось ехать, слушая гул толпы и свои мысли.
Алина переехала в большой город, чтобы учиться в престижном вузе, а после его окончания так и решила здесь остаться. По счастливому стечению обстоятельств с жильем вопрос решился быстро: по наследству ей досталась квартира покойной бабушки, которая прожила тут почти всю свою жизнь. Квартирка была маленькая, в пятиэтажке, под самой крышей, но все-таки своя. Алина сама сделала в ней косметический ремонт, устроила все на современный лад. Только вот иконы бабушкины оставила – рука не поднялась выбросить.
По специальности работу девушка так и не нашла. Устроилась временно в кол-центр диспетчером, а еще подрабатывала дистанционно – в интернете. На жизнь хватало, но на машину скопить не получалось. А ей так хотелось иметь свой автомобиль! Чтобы не толкаться каждое утро в тесной маршрутке, чтобы не опаздывать на работу…
Тем временем люди в автобусе кричали все громче, возмущались. Кто-то задевал другого сумкой или пакетом, кто-то не хотел уступать место, а у кого-то просто с утра было плохое настроение. Алина увидела в окно, как проехали мимо храма. Она никогда не крестилась, хотя знала, что вроде так положено делать. Да и по радио об этом не раз говорили. Даже в маршрутке часто находился кто-то, кто невзначай крестился. Сегодня таких пассажиров не было…
Забитый до отказа автобус двигался лениво и тормозил на каждой остановке. Из него никто не выходил, и никто не мог войти, но таковы правила – положено останавливаться. Водитель пытался спокойно объяснить пассажирам, что их передвижение отслеживают по системе «Глонасс», что есть правила… Однако людское возмущение все нарастало. Всем хотелось найти виноватых.
И Алине тоже.
На очередной остановке одной пожилой даме все-таки удалось втиснуться в маршрутку. В руках у нее были полные пакеты, торбы. Они мешали пассажирам и не давали ей самой свободно двигаться. Вдобавок оказалось, что карточка для оплаты не читается, и бабуля стала копаться в сумке в поисках кошелька. Маршрутка застряла. Толпа негодовала.
Тут кто-то тронул Алину за локоть. Она не разглядела лица, но увидела руку с карточкой. Девушка поняла: ее надо передать водителю, чтобы оплатить проезд женщине. Тогда, наконец, все поедут дальше. Мужской голос сказал, что карту заберет при выходе.
Автобус, в конце концов, тронулся. Но облегчения это не принесло. Пассажиропоток стал нарастать. Наконец кто-то стал выходить из маршрутки, но сделать это было непросто: если кто-то один покидал место, то тут же в салон пыталось втиснуться пять человек. Людям тяжело было пройти к выходу. Еле-еле наружу выбирался один человек, а входило сразу пять.
Алина не возмущалась вслух, но про себя думала многое. «Надо жаловаться в транспортную администрацию, в администрацию города, а может, даже и области…» У нее даже было желание заснять все происходящее на телефон, но для этого не было физической возможности. Кстати, она уже некоторое время чувствовала вибрацию в кармане. «Начальство опять названивает…» Алина опаздывала уже прилично. А все потому, что нет своей машины. Тогда бы все было иначе: она бы не мерзла почти час на остановке, не нужно было бы ехать в переполненной маршрутке, стоя на одной ноге, а главное, что не было бы опозданий на работу.
Успокаивало одно: все-таки скоро ее остановка. Она выйдет, и ей удастся вдохнуть свежего воздуха на свободе…
Выходя рано утром из дому, она заметила, что рассветное небо выглядело совсем по-весеннему – таким голубым с нежно-розовыми прожилками. Да и мелкие птахи щебетали уже гораздо веселее, перебивая карканье ворон. Вот и теперь вроде бы солнышко совершенно по-весеннему пробивается сквозь грязные оконные стекла маршрутки.
Приятные мысли ненадолго отвлекли Алину от мрачных дум о том, что ей снова влетит от руководства, и опять придется задержаться на работе на час.
Вдруг у одного из стоящих пассажиров зазвонил телефон. Он извернулся и умудрился в толпе достать его из-за пазухи. Алина давно обратила внимание на этого мужчину – как только вошла в маршрутку. Казалось, с этого момента прошло уже полжизни. Мест свободных не было, а он сидел и не уступал никому своего места, – да хотя бы ей, она же все-таки женщина! Но потом, уже ближе к середине пути, когда в маршрутку вошла женщина с ребенком, мужчина все-таки встал. Тогда Алина поняла, почему до этого момента он сидел. Он очень высокий, и ехать стоя, согнувшись в три погибели, мог с трудом. А главное, у него были какие-то проблемы с ногой, поэтому он быстро разложил складную трость и, ловко расправив ее, воткнул в пол между стоящими, оперся на нее.
Алине стало стыдно за себя и других. Она даже покраснела, хорошо, что это не было заметно, так как каждый в этой маршрутке был занят собой. А теперь, когда она услышала голос, она сразу поняла, что это голос того же мужчины, который просил оплатить проезд за бабушку и собирался забрать карту при выходе.
Алине и вовсе стало не по себе. Став невольным свидетелем телефонного разговора, она узнала, что мужчина ехал забирать документы с бывшей работы. Видимо, что-то случилось, и их организацию расформировали. Он рассказывал собеседнику о своих планах по трудоустройству и заодно поделился с ним ситуацией в маршрутке. Мужчина говорил об этом с юмором и даже жалел возмущенных людей, особенно тех, кто ехал на работу. Ведь, по его мнению, они должны были радоваться тому, что работа у них есть.
Алина задумалась: действительно, этот мужчина прав. Можно же и не иметь возможности зарабатывать на жизнь… Алина повеселела и, кажется, перестала замечать это недоразумение, которое происходило вокруг, как внезапно маршрутка резко дернулась и остановилась…
Волна возмущения и ропота вновь прокатилась по салону, постепенно охватывая всех сидящих и стоящих. Что случилось? Ничего не понятно! Кто-то пытался выйти и кричал, чтобы водитель непременно открыл двери. Ребенок, сидящий на коленях у женщины – той самой, которой пассажир с тростью уступил место, – начал пронзительно плакать – может, от испуга, а может, от усталости и духоты.
Водитель быстро переговорил с кем-то по телефону и сообщил пассажирам, что они попали в пробку – впереди большая авария. Но выпустить он никого не может, так как маршрутка находится посреди трассы. Он просил всех немного потерпеть и сохранять спокойствие. Действительно, пассажиры притихли. Машина медленно ползла вперед, люди в ожидании – насколько это возможно – прилипли к окнам. Все хотели увидеть место происшествия.
Алина тоже наклонилась к окну. Сначала она увидела несколько машин скорой помощи и бригаду спасателей, затем транспорт службы ДПС, а потом… Она даже отвернулась.
В салоне послышались громкие вздохи, мать быстрым движением руки закрыла глаза ребенку.
Две легковушки были просто раздавлены, повсюду – битое стекло и куски металла. Посреди дороги – чуть побитый грузовик, который перегородил путь. Рядом с машинами на носилках – накрытые… тела. Вот какой-то мужчина с перебинтованными головой и рукой разговаривает с полицейским. Женщина сидит прямо на асфальте в шоке – ее пытаются поднять сотрудники скорой помощи.
«Господи, помилуй»! – пронеслось в голове у Алины. В маршрутке кто-то крестился, кто-то плакал, кто-то вздыхал, кто-то просто молчал. Мужчина с палочкой стал пробираться к выходу: то ли хотел помочь, то ли узнал своих. «Какой ужас!» – подумала девушка. Больше никто не возмущался. В маршрутке воцарилась гробовая тишина.
Алина же думала о том, как хорошо, что нет у нее своей машины. Ну нет – и не надо, ведь и она могла оказаться на месте тех несчастных. В этом общем молчании и неспешном движении маршрутки показалось, что и места в салоне стало как будто больше. Алина смогла подвинуться и опустить руку с пакетом. То, что она увидела под своей рукой, еще больше поразило ее.
Оказывается, во всей этой суете и толчее она и не заметила, что все это время ее сумка и пакет стояли на голове какой-то маленькой сидящей старушонки в теплой вязаной шапочке. Она сидела тихонько, перебирая в костлявых руках четки и, как теперь в тишине смогла услышать Алина, читала молитву. Она была так похожа на ее бабушку!
У Алины буквально все перевернулось в голове, ей хотелось извиниться, но вместо этого она почувствовала, что плачет. Сначала стресс, переживания о том, что опоздает на работу, негодование и злость на себя, что не может заработать на машину, и на администрацию и транспортные компании, потом эта ужасная авария, свидетелями которой они все явились, этот мужчина, который и сам имеет столько проблем, а помогает другим, а Алина только представляет такое в своих глупых мечтах, и в довершение всего – бабушка с молитвой…
Девушка не заметила, как доехала до своей остановки. Она вышла из маршрутки. Теперь сырой и холодный воздух показался Алине прекрасным и спасительным. Она глубоко вдыхала, стараясь, чтобы ее легкие и все внутренности поскорее очистились от того спертого и тяжелого воздуха, который был в салоне. Теперь она могла спокойно достать телефон и наушники и узнать, кто ей так настойчиво звонил все это время. Но она не спешила это сделать. Она устремилась в маленькую церковь – больничный храм, который был расположен недалеко от ее офиса.
Не зная толком, как и кому нужно молиться, она подошла к точно такой же иконе Богородицы, которая висела у нее дома.
Она долго плакала возле образа. А когда успокоилась, то вспомнила свою бабушку, о которой напомнила ей старушка в маршрутке, и стала благодарить Богородицу за все, что с ней произошло в этот день, и молиться за тех, кто погиб в этот день. Она поняла, что могла бы опоздать не на работу, а на всю свою жизнь. «Посему будем опасаться, чтобы, когда еще остается обетование войти в покой Его, не оказался кто из вас опоздавшим» (Евр. 4:1).
Выйдя из храма, девушка достала телефон. Там действительно были пропущенные вызовы от руководства. Не дозвонившись, ей написали сообщение: «В связи с внеплановым отключением энергообеспечения убедительная просьба к сотрудникам поработать удаленно из дома». Спасибо, Господи!
Алине было над чем подумать сегодня…
***
Уже через месяц Алина вместе со своей командой волонтеров сопровождала паломническую поездку, организованную для детей инвалидов-колясочников. Но об этом не рассказывали по радио и даже не писали в газетах. Не нужно, пустое. Главное, Алина теперь хорошо знала, что и как нужно делать, чтобы не опоздать.
Марина Чепелева
