Молитва за весь мир

Шел дождь. Мы сидели у брата Геронтия в его уютной библиотеке. Он писал имена в свой небольшой, но пухлый помянник, аккуратно выводя их красивыми славянскими буквами. Василий, Владимир, Ирина, Ольга…

– Скажи, брат Геронтий, а правда, что монахи должны молиться за весь мир? – спросил я черноризца, листая одну из книг.

– Сейчас-сейчас, вот допишу несколько имен и все расскажу тебе, мой друг. Продиктуй, пожалуйста, мне имена вон из того списка, – и брат Геронтий указал на небольшой лист бумаги на столе.

Я взял и начал читать имена вслух: Эдуард, Нелли, Роберт, Аннета, Розалия, Станислав… «Странный списочек, однако», – подумал я, но с вопросом спешить не стал. Я дочитал список до конца, и брат Геронтий указал мне на еще один: «Аслан, Вахтанг, Заира, Гурген, Самира…». За этим последовал еще один список: «Добри, Бранко, Слободан, Злата, Ангел…». Дописав последнее из имен, брат Геронтий отложил в сторону свой помянник и, разминая уставшие пальцы, вопросительно произнес: «А не сварить ли нам кофе?» Я утвердительно кивнул и через пару минут почувствовал густой аромат, доносившийся из кухни.

Мы сидели и пили вкусный кофе с легким привкусом корицы и кардамона. Дождь барабанил в стекло.

– Понимаешь ли, мой друг, – поучительным и спокойным тоном говорил брат Геронтий, – молитва за весь мир есть ежедневная обязанность каждого православного человека, а не только монахов. Каждое богослужение в храме начинается с так называемой «мирной» ектении, первые три прошения которой обращены к Господу о даровании мира всем людям. Вечерня и утреня, Литургия и молебен, и даже заупокойная панихида – все они, прежде всего, начинаются прошениями о мире для всего мира. И именно потому первыми молитвенниками за мир являются именно сами православные христиане, каждый из нас, – ведь у каждого из нас есть близкие и дальние родственники, друзья и враги (за этих-то тоже молиться нужно непременно), коллеги и сослужители. «Молитесь друг за друга», – говорит нам апостол Иаков в своем послании. «Молитесь за обижающих вас и гонящих вас», – говорит сам Христос. А монахи… Ведь монахи затем и отрекаются от мира, чтобы в первую очередь исправить свою жизнь и уж потом молиться за остальной мир.

– Вот, значит, как, – протянул я задумчиво. – А что ж тогда твой помянник такой толстый? И имен в нем много: и православных, и каких-то непонятных тоже. Вот те люди, имена которых я тебе читал, – они православные? Крещеные?

– Видишь ли, мой друг, жизнь нас сталкивает с разными людьми. О первом молишься, вспоминая и благодаря, о втором – переживая, чтоб не погибла его душа, о третьем – по просьбе близких   тебе   людей.  А то, крещены или нет эти люди и с каким именем, размышлять много не нужно – всем Господь милосердный дарит свою любовь, и земля ни под кем не разверзается от гнева Божиего. Так если Господь их любит и милует, то как же мы смеем чуждаться их? Все мы люди одной планеты, все потомки Адама. «О свышнем мире и спасении душ наших Господу помолимся», – так мы молимся ежедневно в храмах.

Приятное послевкусие от кофе, монотонный звук дождя и негромкий голос брата Геронтия действовали умиротворяюще.

– Скажи, брат Геронтий, а чем ты занимаешься зимой? В такую непогоду только книги листать.

– Ты угадал, мой друг! В холодное время года я, словно книжный червь, сижу здесь – в своей библиотеке. Читаю, делаю пометки на полях, пишу исследования. И предаюсь воспоминаниям. Держи-ка вот этот большой фотоальбом с историей моей малой родины: в нем есть и я на фотографиях – совсем еще юный послушник.

Монах Илия Каунников