Мария Афанасьевна Винникова: «Помогай самым бедным»
Беседовала: Светлана Воронцова
Для верующего человека слова «Господь управил» понятны и ясны. Неверующий никак не может разглядеть в своей жизни Промысла Божия, может быть, потому, что он никогда и не пытался жить по воле Божией. Для Марии Афанасьевны Винниковой (ныне она восемь лет как инокиня Анна) в этих двух простых словах сосредоточена вся жизнь. От рождения до самой последней минуты, в любой ситуации, при самых трудных обстоятельствах она видит, как ведет ее Господь, как вразумляет и милует.
– Я уже и не думала, что побываю у Матронушки и в Храме Христа Спасителя, – начинает свой рассказ матушка Анна, как всегда, живо и с подробностями. – Приехала в Старый Оскол из монастыря после Пасхи – в квартире пыльно, решила убраться. Протираю в святом углу иконочку Матронушки Московской и сетую: «Вот, Матронушка, у тебя я ни разу не была. Ты меня прости. И, наверное, уже и не попаду». А утром пришла в Крестовоздвиженский храм на службу, и тут батюшка объявляет, что будет поездка в Москву на молитвенное стояние, с заездом в Покровский монастырь к блаженной Матронушке. По ее молитвам я и оказалась в Москве. Когда храм еще строился, мы туда жертву – «капельки свои» – передавали, а помолиться в нем только сейчас Господь сподобил.
Кто-то из пожилых прихожан, отправившихся в Москву на молитвенное стояние 22 апреля, конечно, узнал в седоволосой женщине в апостольнике Марию Афанасьевну Винникову, но большинству более молодых паломников матушка была незнакома. Хотя 20 лет назад эту простую женщину, завхоза санэпидстанции и уборщицу на Водоканале, знали все руководители предприятий и организаций Старого Оскола. Гендиректор Лебединского ГОКа Анатолий Тимофеевич Калашников лично подписывал ее письма-обращения, а крупный предприниматель Николай Константинович Палати просил звонить на сотовый телефон, если возникали трудности. И за что такой почет и уважение скромной приветливой женщине?
«У Господа Бога обед надо заработать»
Мария Афанасьевна родом из села Борки Горшеченского района. Родилась она в 1944 году. Вся семья – и отец, и мама, и бабушки были верующими людьми. Еще до революции бабушка и мама отца пешком ходили в Иерусалим на Гроб Господень. В селе Сосновка служил диаконом дедушка мамы. Отец прошел почти всю войну. В тяжелых боях его сберегали неустанные молитвы близких и 90-й псалом «Живый в помощи», который он хранил в кармане гимнастерки. На войне отец получил контузию и перенес страшное инфекционное заболевание – столбняк, от которого в то время выздоравливали единицы. Но благодаря Богу отец вернулся живой с полей сражения, и в семье прибавилось детишек.
Несмотря на продолжающуюся жесткую атеистическую государственную пропаганду послевоенных годов, мама Марии Афанасьевны сделала все, чтобы заложить в шестерых ребятишках веру в Бога и христианские добродетели. Труд и молитва лежали в основе воспитания. У каждого из детей были свои обязанности, с утра они уже принимались за работу по хозяйству, мама Анна приговаривала: «У Господа Бога обед надо заработать». Мама прекрасно знала тропари больших церковных праздников, читала Евангелие детям и хорошо умела разъяснять слово Божие малышам. В семье всегда соблюдали церковный устав: в пост – строго постились, по воскресеньям – шли в храм, на праздники – отдыхали.
Как-то мама решила домазать стены в доме – как раз на святителя Иоасафа Белгородского, 17 сентября. А через короткое время старшие братья уже вели ревущую трехлетнюю Машу: она упала на чугунок, и кончик носа словно кто срезал ножом. Шесть километров мать бежала с ребенком до врача и молила святителя Иоасафа, чтобы сохранил носик дочке. Хирург кончик носа пришил, но никаких гарантий не дал, что он приживется. А через три дня, когда сняли повязку, то даже красноты на месте шрама не было. С тех пор мама никогда не затевала особой работы в этот день и всех призывала чтить память Белгородского чудотворца.
Благотворительность федерального масштаба
После школы Мария Афанасьевна уехала в Старый Оскол в исках работы, сначала трудилась на заводе АТЭ. Когда вышла замуж и родилась дочка, работала в детском саду, затем была завхозом на санэпидстанции и перед пенсией подрабатывала уборщицей на Водоканале. Александро-Невский храм был недалеко от дома, и Мария Афанасьевна часто приходила на службы. «Служением отца Анатолия Богуты я была просто заворожена», – вспоминает матушка Анна. – Когда началось восстановление Вознесенского храма (1988 г. – прим. ред.), я стала ходить на службы туда, хотя весь он был еще порушенный. С него-то и пошла благотворительность». Мария Афанасьевна старалась передать восстанавливающемуся храму все списанную в хозяйстве утварь: мебель, посуду, ведра. После того, как духовным отцом ее стал Рыльский старец архимандрит Ипполит, благотворительная деятельность будущей инокини приобрела просто федеральный масштаб.
В начале 90-х годов возрождение православной жизни шло необычайно быстро. Верующие свободно вздохнули, а неверующие потянулись к Богу. Закрытые советской властью монастыри и храмы обретали второе рождение. Но на восстановление православных святынь необходимо было привлекать средства благотворителей, и вот таких благотворителей искала и находила в Старом Осколе энергичная Мария Афанасьевна. Она стучала во все двери, и самое удивительное, ей не только открывали и давали просимое, но и звали приходить еще. Огромными машинами-дальномерами она отправляла кирпич и строительные материалы для Рыльского, Большегнеушевского, Костомаровского монастырей. Собирала в Старом Осколе мебель, вещи, посуду, бытовую технику, продукты и везла в обители Белгородской, Курской и Воронежской областей.
– Старец Ипполит мне говорил: «Начальник в храм, как все, пойти не может. А ты пришла, и через тебя и он, и вся организация спасается», – рассказывает матушка Анна. – «К любому обращайся. Хоть рубль даст – и спасается», – уверял старец. «А если отказал этот начальник, не переживай и плохо не думай, значит, надо другому спастись. Так что обращайся к другому». Жертва эта была непростая, она вела к вере, многие начальники потом покрестились.
Случай был. Я иконочку святителя Николая дала в благословение одному руководителю, он некрещеный был. Потом рассказал, что благодаря иконке он покрестился: глянул на Николая Чудотворца, а он как живой. Так прямо с работы в храм, и Святое Крещение принял. Николай Константинович Палати никогда моим просьбам не отказывал. Когда он скончался, то меня позвали читать по нему Псалтирь. А на столе все подаренные мной иконки. Жена сказала, что он с ними никогда не расставался.
Шли непростые сумбурные 90-е годы. Спад производства, перестройка экономических отношений при этом не мешали кипучей благотворительной деятельности. Как рассказывает матушка Анна, руководители ей никогда отказывали. Стойленский и Лебединский ГОКи, ОЭМК и АТЭ, механический, цементный и кирпичные заводы, КМАпроектжилстрой и Водоканал, автотранспортные хозяйства и многие другие предприятия – все вносили свою лепту в возрождение православной жизни на Черноземье. И как мы видим, Старый Оскол не только не зачах от «разбазаривания средств», а наоборот, расцвел и укрепился.
– Встречаю иногда какого-нибудь начальника, и он мне с вопросом: «Что это вы, Мария Афанасьевна, меня забыли, не заходите?» – рассказывает матушка Анна. – Я ему: «Неудобно каждый раз обременять». А он тогда: «Да что вы! Я как пожертвую вам, сразу неизвестно откуда что является. Бывает ситуация, что выхода нет, и вдруг все разрешается. Так что звоните, обращайтесь». Вот так Господь людям открывал, что их жертва угодна. А я лишь букашечка махонькая.
|
Притча о злом человеке и луковице, которая могла его спасти
Жил-был один человек злой-презлой, и помер. И не осталось после него ни одной добродетели. Схватили его бесы и кинули в огненное озеро. А Ангел-Хранитель его стоит да и думает: «Какую бы мне такую добродетель его припомнить, чтобы Богу сказать». Вспомнил и говорит Богу: «Этот человек в огороде луковку выдернул и нищенке подал». И отвечает ему Бог: «Возьми ж ты, говорит, эту самую луковку, протяни ему в озеро, пусть ухватится и тянется, и коли вытянешь его вон из озера, то пусть в рай идет, а оборвется луковка, то там и оставаться ему, где теперь». Побежал Ангел к человеку, протянул ему луковку: «Вот, говорит, схватись и тянись». И стал он ее осторожно тянуть, и уж всего было вытянул, да грешники прочие в озере, как увидали, что того человека тянут вон, стали все за него хвататься, чтоб и их вместе с ним вытянули. А человек был злой-презлой, и начал он их ногами брыкать: «Меня тянут, а не вас, моя луковка, а не ваша». Только он это выговорил, луковка-то и порвалась. И упал этот человек в озеро и горит по сей день. А Ангел заплакал и отошел. |
Мы по своей греховной натуре часто осуждаем вышестоящее начальство: православными себя называют, а креститься не умеют, в храм не ходят. Но мы забываем, что у Господа для каждого приготовлена своя «луковичка», за которую Он постарается нас вытянуть из ада. На Страшном суде Господь будет искать – не в чем нас обвинить, а чем оправдать.
После того, как духовный отец архимандрит Ипполит и родная мама отошли ко Господу, Мария Афанасьевна уехала в Большегнеушевский Казанский женский монастырь, где приняла постриг. Семь лет почти не приезжала в Старый Оскол, и только тяжелый недуг заставил приехать в родные края на лечение. Свою же благотворительную деятельность она не оставляет, продолжая исполнять благословение своего духоносного отца: «Иди в самый бедный храм и помогай самым бедным».