Крестьяне в священном сане

(главы из книги «Священномученик Онуфрий
в Старом Осколе и Курске»)

В Центральном Черноземье основной гнет репрессий обрушился на крестьянство и духовенство. К такому выводу пришли исследователи.
Наше знакомство со следственными делами 1930-х годов из архива Управления ФСБ по Белгородской области позволяет сделать одно существенное уточнение. Большинство священнослужителей, пострадавших в этот период, были родом из крестьянского сословия.
В новой серии очерков речь пойдет о судьбе семерых священнослужителей, арестованных в окрестностях Старого Оскола 5, 6 и 7 ноября 1938 года. Власти спешили очередную годовщину революции отметить новыми победами…

Дело семерых

В феврале 1939 года сотрудники Управления НКВД по Курской области отчитались о том, что на территории Старооскольского района ими была вскрыта и ликвидирована антисоветская церковно-монархическая группа. В состав группы, согласно материалам следствия, входили семь «бывших попов, проводивших антисоветскую агитацию среди населения». А именно: священник Троицкого храма Стрелецкой слободы Михаил Павлюк, священник Никольского храма в селе Незнамово Карп Котенев, священник из села Теплый Колодезь Порфирий Зиновьев, священник из села Сорокино Фотий Волоков, священник из села Верхнее Чуфичево Андрей Горожанкин, священник из села Салтыково Василий Алпеев и «бывший диакон», проживавший в Ямской слободе, Феодор Анпилов.
В обвинительном заключении победно сообщалось: «Произведенным по данному делу расследованием установлено, что указанная антисоветская группа была создана в 1932 году при непосредственном участии бывшего Курского епископа Гагалюк, возглавлявшего руководящий центр антисоветской церковно-монархической организации, ликвидированной в 1938 году на территории Курской области».
По версии НКВД, епископ Онуфрий (Гагалюк) «проводил в Старом Осколе антисоветскую деятельность, направленную к объединению духовенства для организованной борьбы против советской власти».
Перейдя на Курскую кафедру, владыка оставил в Старом Осколе своим преемником «в качестве главы антисоветской группы» благочинного протоиерея Василия Иванова. Через него он «впоследствии руководил практической антисоветской деятельностью других участников группы». Практическая деятельность заключалась в «подготовке условий для организации восстаний внутри страны на случай военного нападения фашистских агрессоров на Советский Союз».
«Допрошенные по делу в качестве обвиняемых виновными себя не признали».

За каждым именем – трагедия

Судя по материалам дела семерых старооскольских священнослужителей, можно с уверенностью сказать, что с 1935 по 1939 год в Курской области было ликвидировано несколько «антисоветских групп», в которые входили священнослужители, монашествующие и активные прихожане. Словом, церковники, как их тогда называли. Первой крупной акцией в этой широкомасштабной программе репрессий был арест священномученика Онуфрия (Гагалюка), архиепископа Курского и Обоянского. Он состоялся в июле 1935 года. В декабре того же года владыка Онуфрий и проходившие с ним по одному делу лица были признаны Судебной Комиссией Курского облсуда «врагами народа» и отправлены на длительный срок в лагеря. Сам архиепископ получил десять лет. Однако весной 1938 года против него, узника совхоза НКВД на Дальнем Востоке, было сфабриковано новое дело. Итогом дела стал смертный приговор, приведенный в исполнение 1 июня.
За те три года, пока священномученик Онуфрий находился в заключении, почти все клирики его епархии были арестованы. Аресты не прекратились и после смерти владыки, о которой мало кто знал. Ведь даже в справке, выданной 16 февраля 1939 года, указывалось, что «по оперативной картотеке 1-го спецотдела НКВД по Курской области значится, что гр. Гагалюк Антон Максимович… осужден на 10 лет в ИТЛ». О его расстреле – ни слова. В документах областного НКВД он даже после своей мученической кончины оставался главой «церковно-монархической организации».
Расправившись с архиереем, сотрудники Народного Комиссариата Внутренних Дел взялись за благочинных. Затем – за настоятелей приходов, за лиц, несших различные церковные послушания и т.д.
В Курске новым лидером антисоветской группировки был объявлен протоиерей Даниил Михайлович Ясинский. Известно, что в 1935 году служил он в Курском Нижне-Троицком храме. Игумения Лариса (вероятно, до пострига – Акилина Семеновна Константинова), по словам одного из допрашиваемых, возглавляла «нелегальный» женский монастырь, организованный в областном центре еще архиепископом Онуфрием.
«Большая антисоветская группа» была обнаружена агентами НКВД в Обояни – втором на то время кафедральном городе Курской епархии. Ею руководил «священник-академик» Роман Новиков. Указывается, что «завербовал» его сам «бывший епископ Гагалюк».
В деле фигурирует множество имен. И за каждым именем – либо история страданий, либо история предательства. В любом случае – трагедия.
Впрочем, доносов в чистом виде в том объеме документов, с которым нам пока удалось ознакомиться, не встречалось. В основном обвинения строятся по ответам свидетелей на наводящие вопросы. Некоторые свидетели отличаются словоохотливостью (обновленческий протоиерей, обиженный церковный сторож и запуганный православный священник, вскоре оставивший службу). В некоторых случаях вопрос и ответ в стенограмме допроса отличаются друг от друга лишь знаками препинания. Вопросительным знаком заканчивается речь следователя. Точкой – свидетельские показания.

Благочинный умер в тюрьме

По данным НКВД, после отъезда из Старого Оскола епископа Онуфрия местный филиал курской «церковно-монархической организации» возглавил благочинный округа протоиерей Василий Михайлович Иванов. До него цепная реакция арестов дошла на излете 1937 года – 20 декабря. Одновременно с отцом Василием были арестованы и отправлены в Валуйскую тюрьму еще несколько священников. Известно, что некоторых их них (священников Леонида Михайловича Астанина, Леонида Алипиевича Духовского и др.) приговорили к расстрелу уже 30 декабря. Протоиерея Василия Иванова допрашивали несколько месяцев, невзирая на тяжелое состояние арестанта. Тюремный врач дал справку, что «заключенный Иванов В.М. имеет раковую опухоль в области левого уха с прогрессирующим процессом». Едва ли время пребывания в тюрьме обратило этот процесс вспять.
Отец Василий умирал. Помимо физической боли, ему приходилось терпеть еще и моральное угнетение. Допросы конца весны 1938 года проходили уже на фоне предсмертной агонии тяжело больного священника. Умер он 23 июня. Но заведенное на него дело органы НКВД не спешили закрывать, используя его «показания» для сочинения новых обвинений. Обвинения против семерых старооскольских священнослужителей, арестованных в начале ноября 1938 года, также строились на основе материалов допроса покойного протоиерея Василия Иванова.

Священник Владимир Русин

«Православное Осколье» № 21 от 23 мая 2008