Клирошане

Церковное хоровое пение – не просто искусство. Именно благодаря ему слова богослужения доносятся к нашим сердцам.
В Православной Церкви сохранилась уникальная традиция – петь живым голосом, без аккомпанемента, восхваляя Господа тем нерукотворным инструментом, который Он Сам сотворил и дал нам. 

Неслучайно на Божественной литургии в сугубой ектенье особо испрашивается милость Божия «поющим и предстоящим людям».

Певчие, стоящие на клиросе, знаменуют собой образ хора ангелов в чертогах Божьих. Тем интереснее узнать поближе тех, кого называют душой храма – певчих. О том, как приходят в петь в храм, и почему церковный хор – не просто работа, рассказывают наши герои.

«Это особое состояние души»

Матушка Александра Демедюк, педагог старооскольской православной гимназии N 38, руководитель гимназического хора:

– С пяти лет я училась в детской музыкальной школе им. Н.А. Римского-Корсакова в городе Тихвин – сначала на подготовительном отделении, затем по классу фортепиано. Хоровые занятия длились все время обучения. Параллельно я посещала воскресную школу при храме. Мне очень нравилось петь, получалось неплохо, были успехи, и однажды меня пригласили в концертный хор, гастролирующий в России и за рубежом. Однако по времени занятия в этом хоре и в воскресной школе совпадали. Встал серьезный выбор, и я выбрала воскресную школу. Без храма представить себя я не могла. Там тоже был простор для моего музыкально-певческого творчества: рождественские и пасхальные концерты, музыкально-литературные постановки. Именно с воскресной школы я попала в церковный хор, и вот уже 18 лет пою на клиросе. Помню, какими восторженными глазами я смотрела на взрослых певчих, особенно на прекрасных сопрано. Мечтала звучать, как они. А потом стала мечтать о том, чтобы не только петь, но и руководить хором. Церковным хором. Это ведь не просто работа – быть певчим, регентом. Это особое состояние души.

Первой службой, на которой я должна была петь в Знаменской церкви города Тихвина, стала субботняя литургия. Я сильно волновалась, но благодаря Божьему промыслу и поддержке взрослых справилась с трудностями и эмоциями.

С тех пор изменилось очень многое в моей жизни, но любовь к церковному пению всегда со мной и во мне. За годы обучения на регентском отделении Санкт-Петербургских духовных школ я приобрела богатейшие знания в этой области, несравненный опыт, верных друзей-регентов. А потом мне посчастливилось работать с хором старооскольской православной гимназии. Учить детей церковному пению – это невероятно. Они взрастают на моих глазах. И я вижу, что им это интересно, они горят. Мне кажется, что в них теперь проявляется мое первое детское чувство любви к церковному пению. Юные гимназисты также молоды, искренни, отзывчивы, как и я на своей первой службе. Очень переживаю всегда, чтобы они эту заинтересованность не утратили. Именно с горящим сердцем нужно петь Господу.

Вера началась с клироса

Ангелина Каменева, регент Александро-Невского кафедрального собора:

– Музыкой я занимаюсь с шести лет. Любимый предмет в музыкальной школе был – хоровое пение. После занятий я скорее бежала домой, чтобы усадить кукол в ряд – как в хоре – и дирижировать. И эту любовь к хоровому пению я сохранила на всю жизнь. Музыкой я занималась в старооскольком педколледже. Потом продолжила образование в елецком педагогическим университете. Елец – удивительный город, сохранивший древние традиции, в том числе традицию церковного пения.

Надо сказать, что я росла в светской семье, в храм почти не ходила и вообще довольно далека была от Церкви. Но однажды, когда я училась на первом курсе, меня пригласили на Пасхальное богослужение, где пели ученики елецкой православной гимназии. Мне казалось, что ничего прекраснее я еще не слышала. Это был поворотный момент в моей жизни. Спустя некоторое время у меня начались серьезные проблемы со здоровьем. Очнувшись в реанимации, я думала только об одном, что должна отблагодарить Бога за жизнь. Как? Конечно, петь Ему. Так и началась моя вера – с клироса.

Меня взяли в хор храма Рождества Пресвятой Богородицы в Ельце. Тогда я даже толком еще креститься не умела. Зато неплохо разбиралась в музыке. Хор наш был очень маленький, в основном составе – молодые девушки, студентки. Поэтому учиться пришлось буквально на ходу: некому было вторить, постепенно запоминая мотив – сразу нужно было исполнять свою партию. Многое пришлось запоминать на слух. Очень поддерживали меня более опытные певчие, регент Мария, с которой мы подружились, и настоятель храма отец Александр. В это время произошло мое становление как певчей.

Самым сложным было выучить церковнославянский язык. В этом меня выручила Мария. Она подарила мне Псалтирь и наказала внимательно читать каждый вечер – обязательно вслух, соблюдая все ударения – по небольшому отрывку. И это действительно мне очень помогло. И до сих пор я советую это делать своим ученикам, которые хотят научиться церковному пению.

Спустя несколько лет я перебралась в Липецк, где возглавила большой хор. Это было непросто. Многое пришлось начинать с нуля – подбирать репертуар, организовывать спевки и управлять непростым коллективом. В этот период мне помогли более опытные регенты, особенно многое мне подсказал регент хора митрополита Ювеналия. И до сих пор я с благодарностью вспоминаю эти уроки.

Для меня клирос – это прежде всего труд во славу Божию. Это особенно ощущаешь, когда хор совсем маленький: тут не постоишь расслабленно, дожидаясь своей партии. Приходится делать многое – и почитать, и ноты раздать, и партию подхватить. И пусть это не так громогласно звучит, но в этом чувствуется наше единение и соборность. Не все это осознают. Молодежь сегодня зачастую не хочет выступать в хоровом коллективе. Юноши и девушки мечтают петь сольно, привлекая внимание публики, а не искать взора Божия. Тяжело многим подстроиться под прихожан и священнослужителей. Большинство воспринимает богослужение именно как пение, но мало кто задумывается о том, что хористы вовсе не ведут его – они на вторых ролях. Какими бы ни были прекрасными исполнителями певчие, они не смогут неожиданно исполнить новый необычный мотив или новые слова на службе. Ведь это нарушит весь порядок. Наша задача – помочь людям настроиться на молитвенный лад.

Не все верующие готовы молиться по несколько часов, слушая разливистые знаменные распевы. Это очень красиво, но такая манера больше подходит для монахов, привыкших к долгой службе. Мирянина же такое пение просто собьет, отвлечет. И как бы ни хотелось певчим показать свои дарования, иногда нужно сдержать голоса.

«Не могу представить себя без клироса»

Татьяна Умитбаева, директор старооскольской детской музыкальной школы N 4:

– У меня классическое музыкальное образование. Когда училась в музыкальном училище в городе Губкин, там я познакомилась с будущим супругом Рифатом. Он и предложил мне вместе петь в церковном хоре. С нами подтянулись и друзья-студенты. Это было время, когда общество вновь начало открывать Православие. Так в 1990 году я пришла на клирос, в хор Александро-Невского собора. В ту пору набирали новый постоянный хор. До этого в храме пели артисты воронежской оперы, которые приезжали только по выходным. Это была большая ответственность для всех вновь пришедших – держать планку и петь достойно.  Первая служба, на которой я пела, запомнилась на всю жизнь. Я пришла просто познакомиться, послушать, понаблюдать. Петь как раз в тот день и не собиралась. Я села в сторонке, чтобы не мешать, в надежде, что на меня не обратят особого внимания. Но как только служба началась, регент сразу же предложила мне поддержать хор. Как поразила меня тогда «Херувимская песнь» композитора Степана Дегтярева в исполнении нашего хора! И мой голос тоже звучал среди других. Это было прекрасно. С тех пор, как слышу этот распев, всегда щемит сердце – такая радость, и тоска накатывает по тем временам. После исполнения этой «Херувимской» меня приняли в хор.

Постепенно сформировался постоянный хор из старооскольцев. Воронежцы перестали ездить. Я стала регентовать. И здесь мне помогли занятия в училище: по образованию я дирижер академического хора, и, хотя манера исполнения на клиросе иная, управлять хором было несложно. Мне очень помогло не только музыкальное образование, но и воспитание. В моей семье всегда чтили православные традиции, соблюдали посты и праздники. Несмотря на сильную антирелигиозную пропаганду, в детстве я ходила в церковь: каждые выходные бабушка водила меня на службу в Ильинский храм в Ездоцкой слободе. Она всегда следила, чтобы я регулярно исповедовалась и причащалась.

И спустя 30 лет я не могу представить себя без клироса. За все годы я оставляла его только на несколько месяцев – на время декретных отпусков. Да и после рождения детей я всегда спешила вернуться к своим обязанностям. Сначала оставляла детей с родными, потом брала с собой на службы и репетиции. Они буквально выросли на клиросе у меня: и по выходным, и ночью они были со мной. А хор стал моей второй семьей. Мы репетировали не только в храме, но и собирались у меня дома или в Доме пионеров, где я работала. Певчие также брали с собой детей, не жалели времени и сил – мы все горели своим делом.

Сегодня у молодежи иное отношение к храму и к работе при нем. Становится трудно привлечь юношей и девушек на клирос. Я и мои друзья пришли петь не ради заработка, а потому что нам было интересно, потому что хотелось прикоснуться к этой удивительной жизни, ощутить соборный дух Церкви. И нам не жаль было выходных – наоборот, мы их ждали, чтобы поскорее прийти в храм, на службу.

Приглашаю желающих петь в храме – поможем, научим. Звоните 8 919-228-96-45.

Для певчих старой школы клирос – это второй дом. В старинных храмах нередко можно увидеть 80-летних старушек, которые читают и поют не один десяток лет. Уже бы им пожалеть себя, оставить это послушание и влиться в ряды простых прихожан. Но нет – они делают это, потому что душа просит, потому что они без этого не мыслят себя, и кажется, пока они будут петь – они будут жить.

Беседовала Юлия Кривоченко