Каждый христианин – миссионер
Эта статья – размышление на тему услышанного на Всецерковном съезде епархиальных миссионеров. Собственно, фатальная ошибка думать, что христианское миссионерство – это профессиональная сфера, доступная узкому кругу людей.
Каждый верующий призван быть миссионером. Сегодня поговорим о том, что это такое и как прихожанину храма быть миссионером. Господь в Евангелии говорит, что наша жизнь, наши дела должны быть светом, который светит людям… «Вы – свет мира… Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5:14-16). Не возникает ли у вас сомнений?
Левая наша рука не должна знать, что делает правая (Мф. 6:3). То есть мы не должны хвалиться добрыми делами. Но наше отношение к людям, наш образ жизни и мысли могут менять реальность вокруг нас, наделяя привычные бытовые контексты новыми смыслами. В нагорной проповеди Спаситель говорит нам: «Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?» (Мф. 5:13) А в Евангелии от Марка объясняется, в чем заключается эта соль: «Соль – добрая вещь; но ежели соль не солона будет, чем вы ее поправите? Имейте в себе соль, и мир имейте между собою» (Мк. 9: 49). Мир между христианами – это основа миссии, соль – не только и не столько вкусовая приправа, сколько консервант, предохраняющий мир от гниения.
Миссия и пастырство – разные вещи
К пастырству и духовничеству призваны не все. Это удел священников, которые отвечают не только за свою жизнь, но и за души тех, кто молится вместе с ними и обращается к ним за советом, кому они в Таинстве Исповеди отпускают грехи. Для пастырства нужны благодатные дары, преподаваемые Богом в Таинстве Священства, но и они даются не по «умолчанию», а в результате благочестивой жизни и приобретаемого опыта. У пастырства есть ограничения – оно всегда обращено к тем, кто в церковной ограде, кто уже переступил порог храма и учится быть частью христианской общины. Язык пастырства – это язык церковной проповеди. Священник призван быть осторожным и благоговейным, здесь почти нет места экспериментам и новшествам – так же, как, например, в иконописи, богослужебных текстах или архитектуре. Мы храним евангельские истины, Церковное Предание и культуру и в идеале должны их передать следующим поколениям в неповрежденном виде. Почему я говорю «в идеале»? Потому что мы далеко не всегда понимаем и осмысливаем то, что храним. И уж тем более – не всегда живем этим.
Если пастырство – внутри церковной ограды, то миссионерство можно представить как дорожные знаки, которые указывают на точку входа в эту ограду. Такой точкой может быть наша помощь человеку, доброе слово, отношение. Социальная работа, которую мы, верующие, делаем сообща, или же – никому не заметные добрые дела, которые мы делаем ежедневно. То, как мы относимся к своей семье, коллегам по работе, продавцу в магазине или старушке, которая сидит на паперти. Наш «свет», наша миссия состоит из небольших ежедневных усилий, которыми мы порой пренебрегаем. И совершенно зря.
Говорить с каждым
Даже для священника язык пастырства и язык миссионерства существенно различаются. Поэтому благочестивые прихожане порой удивляются, почему батюшка, обычно такой серьезный и строгий, вдруг шутит в инстаграм-канале или при общении с молодежью. Зачем это? Ответ дает апостол Павел:
«…будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобрести: для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных… для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9:19-22). Конечно, не каждый священник и не каждый миссионер способен быть «для всех всем», как первоверховный апостол, но эти слова задают общий принцип – по возможности говорить с каждым на его языке.
Практическое применение этого принципа описано в книге Деяний святых апостолов: «И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: «неведомому Богу». Сего‐то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (Деян. 17:22,23). Конечно, миссионерский ход в большинстве случаев уникален и неповторим. Иногда он остается актуальным на все времена. Например, первые строки Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1). Апостол обращался к носителям эллинистической культуры, в которой было понятие о «Логосе» – Слове. Гераклит учил, что некий непостижимый Логос лежит в основании мира. Стоики, школы которых были очень распространены во время пришествия Христова, от Гераклита взяли мысль о мироправящем Логосе или законе, определяющем все происходящее. Вот им и было сказано, что Логос, Слово – это Бог, который стал Человеком ради спасения всех людей.
Интересны случаи, когда при переводе Священного Писания на языки разных народов миссионеры творчески подходили к тому, чтобы текст был органично воспринят носителями другой традиции. Например, на китайский язык упомянутые нами строки были переведены как «В начале было Дао». Слово «дао» означает «путь» – это одна из важнейших категорий китайской философии. Просветитель Северных земель, Дальнего Востока и Америки святитель Иннокентий (Вениаминов) перевел для алеутов молитву «Отче наш» со словами «Рыбу нашу насущную дай нам на сей день», а в якутском переводе Евангелия фразу Спасителя «вы делаете дела отца вашего» (Ин. 8:41) перевели наиболее соответственным фразеологическим оборотом якутского языка: «вы сушите копыта вашего отца».
Что делать?
Даже если мы не едем в отдаленные земли, где еще не звучало слово о Христе, вокруг нас полным-полно людей, которые толком ничего не знают о вере, о Церкви, о Евангелии. И эти люди будут судить по нам, христианам: каковы мы с их точки зрения – такова и Церковь. Нам нет нужды переводить Священное Писание на другие языки, наша задача – перевести его на язык жизни, язык наших дел. И если намерение совершить этот «перевод» будет искренним и честным, Господь положит нам на сердце как это сделать. Важно только каждый день вспоминать об этом и не быть «воскресными христианами», которые становятся благочестивыми, только переступив церковную ограду.
Протодиакон Сергий Епифанцев
