Как я могу раздражать своих детей?

Мы, взрослые, любим повторять детям заповедь о почитании нас самих. Помните, как говорили чадам про отца и мать менторским тоном? Заповедь, конечно, справедливая. Однако не следует забывать, что Господь предполагал, что в семье все должно быть взаимно. 

Семейная жизнь – это не игра в одни ворота, где один командует, а другой подчиняется. Апостол Павел обращается к нам, взрослым, с такими словами: «И вы, отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем» (Еф. 6:4). Вот даже апостол Павел вполне допускал, что родители могут раздражать детей. И пишет он это не в XXI веке, а в самом начале нашей эры. Тогда, вероятно, не то что шлепнуть по попе, но и поколачивать детей было нормой для многих. Но апостол мудро предостерегает от такого поведения родителей и, как опытный психолог, обращает внимание на эту, казалось бы, незначительную деталь. Не только наши дети могут нас не слушаться, но и мы можем их раздражать и порой даже очень сильно. Увы.

Как же сделать так, чтобы не вызывать у домашних этих чувств? Ответ апостол Павел дает тут же – воспитывать в наставлении Господнем. Кажется, просто, но процесс воспитания мы, взрослые эгоисты, тоже понимаем по-своему. Говоря слово «воспитывать», мы подразумеваем, что эта деятельность направлена только на детей как на ее пассивный объект. А стоило бы подумать, что нам иногда нужно распространять эту деятельность и на себя.

Когда я берусь кого-то воспитывать, я должен ответить себе на очень простые вопросы: «Я сам воспитанный человек? Есть ли у меня опыт в этом деле? Знаю ли я культуру поведения? Смогу ли передать кому-то нечто ценное и важное, быть настоящим наставником, а не просто человеком, который что-то кричит и поминутно хватается за ремень, а потом за сердце?»

Мы родители, конечно, хотим, чтобы дети нас почитали, уважали и любили. И в этой связи полезно вспомнить и другую заповедь из тех десяти, которые мы знаем – «не убий». Убить можно не только физически, убить можно словом, поступком. Это все мы знаем. Чрезмерной строгостью и жестокостью можно убить любовь своих детей. Не дать этому чувству раскрыться, созреть. Если на место любви приходит только страх, то это очень тревожный симптом.

Один мой знакомый как-то сказал мне, что, став взрослым человеком, он с ужасом обнаружил, что не любит своего отца. Вместо любви он испытывает страх, потому что с самого раннего детства отец постоянно его воспитывал. Закалял характер. Вот и воспитал. Закалил. Теперь взрослый человек пытается найти в себе крупицы любви к своему уже пожилому отцу. И он не одинок в своем поиске.

А многие в его случае просто отдаляются от родителей с ремнем, достигнув сознательного возраста. Полностью разрывают всякое общение. Потому что ремень не поводок, им не удержишь ребенка. А вот любовь убить им можно очень легко. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) в книге «Опыт построения исповеди» написал важные слова: «Очень близки к совершению настоящего убийства те, кто во гневе и раздражении пускает в ход кулаки, нанося побои ближнему своему. А может, кого изуродовали или изувечили своими побоями. Может, излишне озлоблялись на своих детей и били чем попало с жестокостью. Господи, прости нас, грешных!»

Что греха таить, есть у нас любители и даже апологеты физических наказаний по отношению к детям. На что только не ссылаются… От Ветхого Завета до «Домостроя». Не самое продуктивное занятие, знаете ли, друзья, когда мы в Священном Писании ищем оправдания собственной жестокости.

Часто нас, священников, упрекают как раз в том, что мы за то, чтоб бить детей. Я против. Просто знайте, что и такие священники тоже есть. Как и тысячи обычных людей. Сан в этом случае не играет роли.

А по поводу «Домостроя» и его применения в реалиях быта средневековой Руси – это вопросы к специалистам: многие ли читали сей труд в пору выхода его оригинального текста, кто был его идейным вдохновителем, и сколько в этой книге в действительности христианского?

Наше воцерковление, обретение веры и подлинная духовная жизнь должны отражаться на наших детях положительно, согласны? А представьте, если родители, нахватавшись вот таких идей по воспитанию из «правильных христианских источников» стали ходить в храм, и жизнь ребенка превратилась в кошмар… Если мы молимся за детей, то молитва наша должна нас всех объединять и вести к Богу как к источнику любви.

Мы ходим в храм, причащаемся и исповедуемся регулярно. И если при этом мы позволяем себе быть жестокими и грубыми со своими близкими, особенно с детьми, они могут посчитать это нормой.

Вот пришли папа с мамой из храма и давай на всех кричать или еще что похуже – вот такая норма, нет противоречия. Ребенок, сам страдая от такого поведения взрослых, вполне может отзеркалить его уже в своей взрослой жизни. В своей семье. Все по той же схеме: в храме – тихо, дома – лихо…

«Меня били родители, и я человеком вырос», – иногда говорят в оправдание своей жестокости по отношению к другим. Нечто подобное, да еще и с привкусом «духовности», может произойти с нашим повзрослевшим ребенком. Он может сжиться с мыслью, что семья, где вечером – акафист, а утром – крики, хамство и ремень, вполне имеет право на существование. Человеком-то он стал. А значит, и в своей семье будет практиковать то же самое. Потому что это его опыт жизни, другого нет. 

А может случиться и по-другому. Понимая ненормальность такого поведения старших, ребенок просто отшатнется от Церкви. «Если меня жестоко наказывали, били и оскорбляли все детство, то такой духовной жизни мне точно не надо!» – скажет он. И тут большой вопрос, где он прав, а где нет.

Мы не просто должны понимать, что духовная жизнь несовместима с жестокостью по отношению к своим близким. Понимать-то многие понимают. И человек, который читает эти строки, может вполне справедливо сказать: «Да что об этом писать – все это давно уже кем-то сказано». Но понимать умом и поступать так, как написано, – не одно и то же.

Разбирая проблемы воспитания, нам, взрослым, – папам и мамам – полезно помнить о том, что такое настоящее покаяние. Это кропотливая работа над собой. Выдавливать из себя по капле все то плохое, что мешает нам в общении с Богом и ближними, – тоже покаяние. Именно с него начинается настоящая любовь и почитание. 

Протоиерей Максим Горожанкин