Иуда Искариот: портрет предателя
Об Иуде Искариотском Спаситель говорит: «…горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы тому человеку не родиться» (Мк. 14:21). Имя предателя, который продал своего Учителя за тридцать сребреников, стало нарицательным. Его образ часто занимал умы мыслителей и художников. Каким он был? Что им двигало на самом деле? Эти вопросы звучат и сегодня, причем часто, – на них пытаются найти «новые» ответы, искажая Евангельскую историю. Для христианина важен другой вопрос: как не стать таким, как Иуда?
В начале ХХ века в революционной России атеистическая пропаганда воспевала Иуду как «борца с христианством». Ему даже пытались ставить памятники. Слава Богу, такая открытая мерзость была отвергнута народом так же, как «теория стакана воды» и прочие безумия большевиков. Уж если на то пошло, то предатель – он и есть предатель, как ни крути. И даже лишенный церковной культуры русский человек не мог усмотреть ничего хорошего в таком персонаже.
Есть и другой взгляд – попытки «объяснить» поведение Иуды, рассказать, что он на самом деле вообще не то имел в виду и вообще все было иначе. Для того чтобы понять мотив и структуру этих попыток, нужно вспомнить, как представляется зло в современной массовой культуре – литературе и особенно кино. В культуре постмодерна зло часто предстает неоднозначным: то ли оно зло, то ли не совсем зло. Посмотрите, как часто обыгрывается в современных фильмах эта примитивная в общем-то тема. Сейчас на экраны выходит мультфильм, в котором главный положительный герой – Кощей. Не хочу брюзжать по этому поводу, но в таком «бульоне» зло представляется под двумя видами: либо очень размыто, либо нереалистично гротескно.
Именно на этой волне возникли разговоры о найденном в 1978 году «Евангелии от Иуды» – неканоническом апокрифе, бывшем в употреблении у сектантов первых веков христианства – гностиков. Для тех, кто изучал церковную историю, этот текст не был ни новостью, ни сенсацией, его содержание всегда было известно, в том числе из творений святителей Иринея Лионского и Епифания Кипрского, боровшихся с гностицизмом. Эта книга рассказывает, что Иуда якобы единственный из апостолов, кто все понял правильно и помог Христу осуществить Свою миссию. Типичный гностический перевертыш, в их учении неискушенному можно «ногу сломать». Я упоминаю о нем лишь потому, что во второй половине прошлого века это древнее лжеучение вдруг стало обсуждаться в массовой культуре.
Эти попытки переосмысления Иуды – повод для нас, христиан, вглядеться еще раз в Евангельскую историю. Попытаться понять, как это было на самом деле. А еще – это повод задуматься о том, что Священное Писание говорит об истории всего человечества: в каждом народе, обществе, семье повторяются страницы Библии: Каин и Авель, Вавилонская башня, хамство Хама, предательство Иуды и раскаяние Петра…
В Евангелии мы видим два вида покаяния – Петра и Иуды. Петр смалодушествовал и трижды сказал, что не знает Иисуса. Он был горячим и искренним человеком, Евангелие в полноте раскрывает нам его образ. Его отречение не было спланированным – он испугался. Он искупил этот грех тем, что отважно остался со Христом – не сбежал, не отказался. Пришел и потом от Воскресшего трижды услышал вопрос: «любишь ли ты Меня? Паси овец Моих…». Помните, как Петр огорчился, что Господь троекратно повторяет вопрос? «Петр опечалился, что в третий раз спросил его: “любишь ли Меня?”, и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя» (Ин. 21:17). Вряд ли он подумал, что Иисус не доверяет или просто так переспрашивает его. По мысли святителя Иоанна Златоуста, в этот момент Петр понял, что троекратно Учитель восстанавливает его, троекратно отрекшегося, в апостольстве. Петр смог, потому что он – любил.
Иуда не таков: как бы мы ни рассматривали его, пытаясь понять мотив его поступка, точно известно одно – его действия были запланированы и выверены. Вместе с другими апостолами он совершал чудеса, исцелял и изгонял бесов. И, несмотря на это, будучи казначеем апостольской общины, воровал у своих. В Евангелии от Иоанна есть эпизод, который ярко раскрывает характер Искариота. Христос приходит в Вифанию к Лазарю и его сестрам, Марфе и Марии.
«Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благо-
уханием от мира. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал: для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали» (Ин. 12:3-6).
Шекель, или иначе – сребреник, равнялся четырем динариям, один динарий составлял дневную плату работника в винограднике и примерную стоимость дневного рациона взрослого мужчины. Чтобы заработать тридцать сребреников, нужно было работать в винограднике около четырех месяцев. Миро стоило триста динариев, что равняется семидесяти пяти сребреникам. Представьте себе, это почти год работы в винограднике. И вот, рациональный, расчетливый (и корыстный) Иуда возмущен. Зачем это? Кому от этого станет легче? Можно было столько пользы принести этими деньгами! Поступок Марии – это движение души, жест любви, исходящий от сердца. Но расчетливый ум Иуды не приемлет подобной «импульсивности», считает ее излишней.
В XXI веке мир не оправдывает Иуду, он скорее возводит его на пьедестал. Расчетливость и прагматичность, приоритет материальных интересов над духовными – это неотъемлемые черты портрета участника гонки за «успешным успехом». «Зачем золотые купола на храмах и драгоценные ризы на иконах? Неужели вы не можете обойтись без всего этого? Для чего строить новые храмы, если можно построить больницы или приюты?» Почтенный читатель наверняка не раз слышал подобные вопросы. Как правило, задают их те, кто сам палец о палец не ударил, чтобы помочь другому. Ну теперь мы с вами можем догадаться, кто их вдохновитель.
Для чего Иуде было целовать Христа? Верил ли он в Иисуса как в Мессию? Только ли сребролюбие побудило его к предательству или были другие мотивы? Обо всем этом мы продолжим говорить в следующем номере «Православного Осколья».
Протодиакон Сергий Епифанцев
