Одной из незаурядных фигур среди настоятелей, служивших в Александро-Невском соборе в советский период истории, можно со всей определенностью назвать игумена Макария (Вересина). Настоятельствовал на приходе он недолго: с сентября 1951 года по май 1953. Ушел в связи с возникшим серьезным конфликтом между ним и прихожанами храма. Дело дошло даже до Патриарха. Чем же не угодил старенький 77-летний монах своей пастве, за что его срочно перевели в Курск?
Первое призвание – педагог
Игумен Макарий родом из села Верхний Белоомут Рязанской губернии. 14 сентября 1876 г. в простой крестьянской семье Вересиных родился мальчик. Назвали его Михаилом – в честь Архистратига Михаила. Воспоминание о чуде, совершенном святым архангелом в Хонех, празднуется Русской Церковью как раз 19 сентября.
Мальчик рос смышленым и любознательным, ему страстно хотелось обучиться грамоте. В 14 лет он окончил двухклассное Министерское училище, в 24 года – Учительскую Воронежскую Семинарию и начал преподавать в начальной школе по селам Воронежской губернии. Но пытливый ум требовал дальнейших знаний. В 1909 году Михаил Андреевич заканчивает Виленский учительский институт (Белоруссия), а затем в течение четырех лет изучает науки на физико-математических факультетах Тартуского (Эстония) и Московского университетов. В 1913 году, будучи человеком уже зрелых лет, Михаил Андреевич Вересин приступил к обучению воспитанниц Николаевской женской гимназии г. Воронежа. До начала Великой Отечественной войны, несмотря на смену власти в 1917 году, он востребован как педагог: работает учителем и директором Воронежских школ. Видимо, крестьянское происхождение спасло его от страшных репрессий 30-годов. Глубокую православную веру, которая была воспитана родителями и жила в нем всегда, никто из вышестоящих партийных работников, железной рукой боровшихся с религиозностью масс, не приметил. Иначе такого несознательного педагога сразу бы упекли в лагерь. Ведь именно школы были призваны ковать человека нового поколения, для которого вера в Бога должна стать атавизмом, чуждым пережитком прошлого.
Начавшаяся война практически в одночасье изменила жизнь Михаила Андреевича. В сентябре 1941 года погибает его жена Людмила, дом разбит и разграблен. В 65 лет умирать не страшно, страшно становилось жить. В этот тяжелый момент Михаил Андреевич находит опору в вере: Христос взошел на крест за людей, и теперь его очередь принять и понести свой крест. Потом он напишет о тех днях: «Такое несчастье и горе определили остаток дней моей жизни посвятить на служение Богу». Со свойственной ему твердостью он решает принять священнический сан, понимая, что последствия для него могут быть весьма трагическими.
Рукоположение в тылу врага
3 июля 1942 года фашисты подошли к Воронежу, начались кровопролитные бои за город. Немецкие войска оккупировали только правобережную часть города по реке Воронеж. В это время Михаил Андреевич обращается к Воронежскому духовенству. Так как архиерея нет, его направляют в Курск. Передвигаться приходится по занятой немцами территории. В Курске, который уже почти год под фашистской властью, управляет делами епархии протоиерей Иоанн Каплинский. Он пишет отзыв для рукоположения в сан священника Вересина епископу Курскому Пантелеимону, который находится в захваченном гитлеровцами Киеве. Но до Киева Михаил Андреевич не добрался. В Полтаве он встретился с епископом Полтавским и Лубянским Вениамином (Новицким), который 25 октября 1942 г. рукоположил его в сан священника и определил на служение в Преображенский собор в Полтаве. Сложно представить, как приходилось совершать богослужения на территории, которая находилась в глубоком тылу немецкой армии. В Полтаве размещались немецкие штабы и военные учреждения южного участка фронта. Сюда несколько раз приезжал Гитлер, здесь разрабатывались планы летнего наступления на Кавказ и Сталинград. Карательные операции проводились часто. За время оккупации уничтожено более 18 тысяч мирного населения. Хотя религиозная жизнь возродилась: открылись храмы, начали работать курсы по подготовке священнослужителей.
После освобождения Украины отца Михаила могла ожидать участь многих священников, служивших на оккупированной территории. По обвинению в предательстве их сажали в лагеря и расстреливали. Но Вересина Бог миловал. В 1944 году он переходит из Полтавской епархии в Курскую.
«Исполнительный, аккуратный, но очень неуживчивый»
Самым спокойным и отрадным периодом его жизни можно считать служение настоятелем Введенской церкви в селе Ольховатка Новооскольского района Белгородской области. Еще продолжалась война, мирная жизнь только-только начиналаналаживаться, отец Михаил принялся же за возрождение православной веры. «Служа Богу не за страх, а за совесть, я в запущенном Ольховатском храме навел полный во всем порядок, украсил и облаголепил его внутри и снаружи», – пишет в письме к владыке батюшка на склоне лет. Для храма он заказывает три иконы на собственные средства: «Введение во храм Пресвятой Богородицы», «Святая Троица» и «Христос, благословляющий хлеб». Чтобы найти умиротворение своей душе, он просит постричь его в монахи. После принятия монашества с именем Макарий отправляет прошение в Почаевскую Лавру с просьбой принять его в число братии, но трижды получает отказ. В 1947 году архиепископ Алексий возводит его в сан игумена. Владыка положительно отзывается об игумене Макарии и говорит, что любит его за правду. Эта черта характера отца игумена, правдивость и стремление везде поступать честно делает его непримиримым к врагам Церкви, ворам и обманщикам, которые наживаются на церковной кассе. Конфликты разгораются на приходах то там, то здесь. «Исполнительный, аккуратный, но очень неуживчивый», – характеризует епископ Курский и Белгородский Нестор (Сидорук) своего штатного священника.
Когда в 1951 году игумена Макария направили на служение в Александро-Невский храм Старого Оскола, обстановка вокруг церковного имущества была, мягко говоря, неблагополучная. Приходской двадцаткой руководили люди, для которых церковная касса стала личной кормушкой. Они расхищали средства, зарабатывали на продаже церковного имущества. Все эти безобразия твердой рукой решил прекратить игумен Макарий. В церковный совет он набрал новых людей, те же, что остались не у дел, повели с настоятелем настоящую войну. Они писали клеветнические письма благочинному и архиерею, послали телеграмму Святейшему Патриарху Алексию (Симанскому) с угрозами закрыть церковь, если Вересин не будет убран. Такая картина на приходах, особенно в послевоенное время, встречалась часто. У людей за годы советской власти при массированной атеистической пропаганде, жесткой антицерковной политике властей христианские идеалы уходили под спуд, а мирские страсти захлестывали. В Церкви видели не путь ко спасению души, а требно-обрядовое учреждение. Пожертвования на храм использовали в личных целях.
Разложение душ коснулось не только мирян, но и священников. Поэтому от отца Макария доставалось и прихожанам, и нерадивым пастырям. Обличал он прямо и жестко: воров называл ворами, пьяниц – пьяницами. Сам он, дав монашеский обет нестяжания, тратил собственные средства на пропитание сирот.
Нелицеприятные высказывания и резкие поступки приводили к тому, что количество недоброжелателей множилось. В конфликте с группой прихожан Александро-Невского храма владыка Иннокентий признал правоту игумена, о чем и доложил Святейшему Патриарху: «Игумен Макарий Вересин – человек сильной воли, твердого характера, воодушевлен своим пастырским долгом, вникает во все стороны церковно-хозяйственной жизни своего прихода… Игумен Макарий очистил Церковь от воров, избрал в церковный совет людей честных, чем и возбудил против себя злобу хищников, добивающихся возвращения к церковному ящику».
Точка в деле была вроде бы поставлена, но… через несколько месяцев владыка перевел ревностного пастыря в Курск, чтобы прекратить неутихающую смуту на приходе.
После восьми лет служения в Вознесенской церкви в Курске игумен Макарий вышел за штат по болезни. Средств к существованию у него практически не было. Несмотря на сорокалетний педагогический стаж, в государственной пенсии ему отказали из-за его духовного звания. Владыка, приняв во внимание его пастырские труды и сложное материальное положение, назначил Вересину пенсион. 17 апреля 1962 года на 86 году жизни он отошел ко Господу.
18 лет игумен Макарий честно служил Господу и Русской Православной Церкви, как он пишет: «пошел в служение по призванию, а не ради куска хлеба». Его можно упрекнуть в чрезмерной прямолинейности, излишней бескомпромиссности, крутизне нрава, но никогда в обмане, лжи, потворству греху. На его век выпали социальные потрясения и тяжелые личные потери. Крест не из легких, но игумен Макарий смог донести его до конца.
Светлана Воронцова