Георгий с детства хотел стать военным. И стал воином Христовым

Диакон Георгий Гильфанов на огласительных беседах часто повторяет:
«У каждого свой путь к Богу». В пример новый клирик Александро-Невского кафедрального собора приводит историю своей жизни.

Родился и вырос Георгий в семье военного офицера и, конечно, мечтал пойти по стопам отца:
– Меня интересовали только военные истории. Единственная одежда, которая на мне хорошо сидела – военная форма. У меня был четкий план на будущее: кадетка – танковый институт – армия. О служении в Церкви я даже не помышлял.
Единственной ниточкой, связавшей его с храмом, стало Крещение в пятилетнем возрасте. Мама маленького Юры приняла Крещение вместе с сыном. На этом их жизнь в Церкви закончилась. Отец принял православную веру много позже.
– Папа, татарин по национальности, вырос в семье правоверных мусульман, – говорит диакон Георгий. – В нашем роду был даже настоящий мулла! Естественно, родители папы надеялись, что он будет придерживаться исламских традиций. Однако к религии у него сложилось особое отношение. Как-то папу спросили: «У тебя Коран есть?» В ответ он достал свой партбилет и сказал: «Вот мой Коран!»
Только в старших классах школы Георгий стал узнавать азы православия. На тот момент из-за постоянных переводов отца он успел сменить пять школ. Наконец ему посчастливилось поступить в кадетский корпус средней школы в Липецке. Там готовили ребят действительно по-военному: занятия вперемешку с марш-бросками, плотное расписание и строжайшая дисциплина. Но, кроме усиленной физической подготовки, в расписании значился новый предмет – основы православной культуры.
– Мне несказанно повезло, – вспоминает диакон Георгий, – уроки вела профессор педагогического института Зинаида Васильевна Видякова. Она искренне верила в Бога и сама решила проводить уроки со школьниками. Зинаида Васильевна учила православию так же прилежно и обстоятельно, будто это была математика или химия, делилась с нами своим личным духовным опытом, переживаниями. Поэтому нам, пятнадцатилетним подросткам, было легко понять и принять основы православия. Вместе с ней мы посетили много святынь и исторически значимых мест. Это были настоящие живые уроки истории. В одной из таких паломнических поездок я впервые исповедался. Наши занятия не ограничивались стенами школы: мы часто бывали у нее в гостях, обменивались литературой, ходили в храм. И никто среди учеников и их родителей не возмущался и не препятствовал нашим урокам.
Окончив школу в 2002 году, Георгий, не раздумывая, подал документы в Омский танковый инженерный институт. Уже представляя себя бравым воином, он не ожидал провала: медкомиссия признала его негодным. «Запасного» варианта не было:
– Была жуткая обида – на себя, на комиссию. Я не знал, куда идти и что делать – было много разных предложений, но по сердцу не пришлось ни одно. Кто-то из знакомых тогда подал идею поступить в Курскую духовную семинарию – и, к моему удивлению, родители эту мысль поддержали. Конечно, за помощью я обратился к своей учительнице Зинаиде Васильевне. Правда, несмотря на усиленную подготовку, у меня были очень смутные представления об учебе в семинарии и о жизни священнослужителей.
Именно в семинарии проходило духовное становление будущего диакона. И, несмотря на то, что юноше пришлось надеть подрясник вместо мундира, автомат ему держать в руках все же довелось. Молодой семинарист, памятуя о мечте стать офицером, не упустил случая записаться в военный отдел Русской Православной Церкви. С 2003 года он стал регулярно бывать в Чеченской республике, сопровождая священника в миссионерской поездке.
– Такую возможность я принял с великой радостью, – вспоминает диакон. – Наш храм располагался на территории воинской части у чечено-ингушской границы. Жили мы в палатке, как и военные. И храм был тоже палаточный. Из-за перемены погоды палатка быстро приходила в негодность. Каждый год мы ее меняли. Бывало, по приезду в часть мы находили алтарь засыпанным снегом. Только спустя несколько лет на средства Вооруженных Сил возвели деревянный храм.
Только-только закончилась вторая чеченская кампания. Но семинарист Георгий успел насмотреться того, что обычно остается за кадром выпусков новостей: перестрелки, испуганные и измученные войной мирные жители, быт настоящих русских солдат.
– Там люди по-другому себя ощущали, – рассказывает отец Георгий. – И верили совсем по-другому. Сегодня часто можно видеть, как мамы или бабушки своих детей в храм тащат за руку. Солдаты, которые приходили к нам на службу, верили, как говорится, окончательно и бесповоротно. Очень интересно было наблюдать, как менялся их быт и настрой, когда мы только начинали свою миссионерскую деятельность. Помню, как настоятель войскового храма отец Илия решил освятить жилища солдат. Только переступили мы порог казармы, как пришлось опустить глаза в пол: все стены были увешаны срамными картинками. Отец Илья морщился и не соглашался кропить святой водой, пока всю эту мерзость не убрали. Очень скоро на месте этих картинок стали появляться семейные фотографии и даже иконы. А наш храм стал не просто местом для молитвы, но и местом отдохновения души, где можно отвлечься от страшных военных будней.
В 2006 году Георгий Гильфанов за участие в миссионерской деятельности на территории Чечни был отмечен премией «Курская антоновка» на конкурсе общественного признания «Человек года» в номинации «Поступок года». Спустя год окончил семинарию и… пошел в армию!
– Мне было всего 22 года, когда я закончил семинарию, – объясняет свой поступок отец Георгий. – Из них только пять я пребывал в Церкви и совсем не был готов к рукоположению. Ни духовного, ни житейского опыта у меня не было. Поэтому я, не раздумывая, пошел служить. По сути, армия стала неким продолжением семинарии: ведь там есть свой устав, традиции, дисциплина. Конечно, у меня таилась мысль остаться в военном отделе РПЦ, но Господь управил по-своему.
Из армии Георгия преданно ждала невеста Ольга Пшеничная, уроженка Старого Оскола. Они познакомились еще на первом курсе семинарии. Юноша сразу обратил внимание на светловолосую улыбчивую студентку иконописного отделения и решил связать с ней свою жизнь. Вскоре они поженились.
Несмотря на приобретенный опыт, Георгий все еще избегал рукоположения во диаконы. Некоторое время он пел в хоре Курской Коренной пустыни, трудился в алтаре Александро-Невского собора. И только потом решился попросить о хиротонии.
– Я был упрямым, и нужно было это упрямство вытравить трудом и смирением. Спустя время пришло ощущение готовности принять сан диакона.
12 сентября митрополит Белгородский Иоанн рукоположил Георгия во диаконы. Господь управил, чтобы хиротония свершилась в день памяти небесного покровителя российского воинства Александра Невского, пример которого всегда вдохновлял Георгия.

Юлия Кривоченко