Дороги мужества Тихона Григорьевича
Авторы: Юлия Кривоченко и Светлана Шестакова
Накануне праздника Победы участник Великой Отечественной войны староосколец Тихон Григорьевич Безбрежий отметил 95-летие. К такому юбилею ветеран относится как к подарку судьбы и возможности передать свой опыт следующим поколениям.
Адъютант генерала Новосельского
Свой армейский путь Тихон Григорьевич начал кавалеристом в Барнауле в 1938 году. Но через восемь месяцев вместо поводьев взялся за руль – стал личным водителем полковника железнодорожных войск Н.И. Новосельского. Вместе им предстояло встретить 1941 год. Полковнику срочно требовался адъютант: расторопный, смышленый, чтобы баранку держать умел, и обязательно – небольшого роста. Тут Тихон Григорьевич и пригодился:
– Можно сказать, я «в малину» попал: с винтовкой и автоматом не бегал, на передовой «За Родину, за Сталина» не кричал. Хозяин мне хороший попался, добрый – как отец родной. У Николая Ивановича всегда гостинцы водились: требовал, чтобы его паек – сало, хлеб, конфеты, – я в машине держал. Он их детям раздавал, меня угощал. Как-то ехали мы – закипел мотор. Пошел холодной воды попросить в ближайшей хате. Захожу в дом, а там пятеро детей, один другого меньше. Света нет, еды нет. Я командиру доложил. Он посмотрел на эту семью и весь паек малышам отдал. Говорит: «Что еще в такой-то тьме делать!» В конце войны Новосельскому присвоили звание генерала. С ним я всю войну прошел – посыльным и водителем.
Однако в обязанности адъютанта входило не только исполнение поручений старшего офицера, но и защита его жизни: до смерти генерала Н.Ф. Ватутина в 1944 году командному составу часовых для охраны не полагалось.
– По инструкции в случае опасности я должен был закрыть собой командира. За это расписывались, – рассказывает Тихон Григорьевич. – Но Николай Иванович не очень-то такой порядок жаловал и смущался. Однажды вижу я, как разрывается вдалеке снаряд – значит, самолет вражеский летит. Машину сворачиваю в кювет, на генерала сверху бросился – и лежу. А он ругается: «Хватит, задушишь меня». И потом все шутил: «Чуть не задушил!» О себе я в этот момент не думал.
Дороги победы
Под началом генерала Новосельского железнодорожные бригады прокладывали пути для советских эшелонов по всему Союзу и за границей. Они принимали участие в строительстве знаменитой дороги Старый Оскол-Ржава. Когда часть Тихона Григорьевича вошла в наш город в феврале 1943 года, Оскол был сильно разрушен.
– В районе кинотеатра «Октябрь» располагалось немецкое кладбище. На улице Ленина, где сейчас рынок, стояли виселицы, – вспоминает ветеран. – Наши солдаты квартировались на Подгорной улице.
Как известно, «дорогу мужества» построили за рекордные 32 дня. Вот что об этом говорит Тихон Григорьевич:
– Строили днем и ночью. Останавливались, когда приезжал разведчик на мотоцикле и предупреждал о готовящемся налете. Тогда работу прекращали, все забрасывали ветками. Жили в палатках. Все делали вручную: насыпи, землю возили тачками, 11-метровые сваи забивали вчетвером. Солдаты из нашего собственного батальона связи помогали. Конечно, были и гражданские, в основном женщины. У кого груднички – тех пораньше отпускали. Кормили всех на солдатской кухне: пшенкой, перловкой (мы ее называли «шрапнель»); бывало, с мясом, чаще с рыбой. Не дюже, но кормили: когда 4 раза в день, а когда и ни разу…
Записывать и держать карты дороги запрещалось, потому что документы могли попасть в руки шпиона. Поэтому адъютанту Безбрежему поручили наблюдать за стройкой и ежедневно докладывать генералу о ходе работ.
Хотя солдаты занимались делом мирным, работа на железной дороге представляла опасность:
– Когда наш поезд остановился в Валуйках, в небе появились три немецких самолета. На ученьях нам говорили: если что – ложись между рельсов и за рельсы держись – меньше достанется. Главврач лазарета так и сделал – упал ничком. А ему бомба в 50 кг досталась – носом в землю вошла у ног и под себя шинель затянула. Бомба, по счастливой случайности, не взорвалась. Врач уцелел, но сошел с ума от ужаса…
Несмотря на постоянные вражеские налеты, шпала за шпалой расстилалось дорожное полотно на запад. Строительные бригады, а вместе с ними и Тихон Григорьевич, после Ржавы двинулись на Валуйки, оттуда – в Харьков, Львов, Варшаву. А через Польшу добрались до немецкого городка Штонау. Весной 1945 года часть перебросили под Иркутск.
Военно-полевой роман закончился свадьбой
Молодой Тихон встретил свою будущую жену Таисию холодной зимой 1943 года, когда Старый Оскол еще не успел оправиться от немецких захватчиков. Хорошенькая связистка с русской косой, не прослужившая и года, сразу пришлась по душе парню. Но вскоре пришлось разъехаться – влюбленные служили в разных частях. Тиша и Тая снова встретились под Харьковом и с тех пор больше не разлучались:
– Часто к Таисии заглядывал. Но командиру правду не говорил. Отпрашивался так: «Николай Иванович, можно отлучиться к старшему лейтенанту Тенитскому?» С этим товарищем мы раньше вместе служили. Командир отпускал. А батальон связи не всегда рядом со штабом стоял, поэтому пропадал я, бывало, надолго. Возвращусь – генерал спросит только: «Опять гулял?», но никогда не наказывал.
Однако Новосельскому частые отлучки водителя надоели. Генерал лично отправился к начальнику батальона связи и приказал перевести Таю в штаб бригады – поближе к Тихону. В 1945 году справили военно-полевую свадьбу. Генералам во время войны разрешалось регистрировать брак, и Новосельский лично скрепил союз Таи и Тиши. После Победы в 1945 году молодые расписались уже в настоящем ЗАГСе.
«Несознательный» адъютант
На войне атеистов нет, говорят фронтовики. В эти страшные времена, наверно, каждый солдат вспоминал о Боге. Адъютант, воспитанный в православной семье, веры не оставлял:
– Я с детства к молитве приучен был. В Барнауле в церковь ходил с родителями. А как же! Отец на коленях заставлял креститься перед тем, как попробовать пасхальный кулич! – рассказывает Тихон Григорьевич. – По собственному желанию в пионеры не пошел, а тем более в комсомол. И в партии не состоял.
Конечно, «несознательный» адъютант старался не рисковать и командира не подставлять – молился про себя, иконку прятал. Будучи в Старом Осколе, заглянул в Александро-Невский храм, который действовал всю войну.
– При мне всегда образок был, – продолжает свой рассказ ветеран. – Я его в бардачке машины хранил. Иконку мне подарила генеральская жена – Евгения Петровна. Она всегда крепко молилась, воспитывала веру во мне, приучала к духовным книгам. Правда, один раз неприятность вышла. Читаю в машине. Садится генерал, а за ним – комиссар. Я томик припрятал за козырек от солнца, но военком заметил: «Что ты там прячешь?». Потянулся за книжкой – а там Евангелие. Николай Иванович меня спас: «А это его дело, что читать!» – знал, что это супруга его обо мне печется.
Победу Тихон Григорьевич вместе с женой встретил на станции Слюдянка под Иркутском. Но в 1949 году сибирские морозы супруги решили сменить на более теплый климат и перебрались в Старый Оскол. Здесь же, в Ездоцкой церкви, ночью тайно повенчались.
У Тихона и Таисии родилось трое детей, которых они постарались воспитать в православной вере. Всей семьей любили ходить в Вознесенский храм, пока его в начале 60-х годов не закрыли.
Тихон Григорьевич как участник строительства железнодорожного пути «Старый Оскол-Ржава» награжден почетной грамотой за личной подписью маршала К.Е. Ворошилова, удостоен ордена Красной Звезды и медали «За отвагу». Низкий поклон и бесконечная благодарность юбиляру за военные заслуги и бесценные воспоминания, которыми он поделился с читателями «Православного Осколья»!