Дар даров

Способность дарить – это одна из самых важных черт, которая присуща человеку. И это не какая-то заумная философия, а наша обыденность, ежедневность, традиционность.

Вспомните, как вы в детстве ожидали подарков, а сейчас их ждут ваши дети. И ценность дара не зависела от его стоимости. Часто оловянный солдатик, столь долго ожидаемый, на весах маленького сердца весил больше, чем красивые ботинки или автомобильчик с электромотором. Если угодно, то нематериальная стоимость дара всегда бывала выше той, которую можно выразить в физических, так сказать, материальных величинах. Ценен дар желаемый, но еще более важен дар, содержащий в себе живую истинную искру радости от дарящего. Дары механические, пустые, сделанные не от души, а по обязанности или из холодного расчета, дарами и не являются.

Любой дар происходит не от мира сего. Он отблеск величайшего Дара – Дара Богом Самого Себя роду Адама и Евы. Рождество Христово – это праздник Божественного дарения, соединяющегося с дарениями людей, природы, вселенной.

«Что Тебе принесем, Христе, яко явился ecи на земли яко человек нас ради? Каяждо бо от Тебе бывших тварей благодарение Тебе приносит: Ангели − пение; небеса − звезду; волсви − дары; пастырие − чудо; земля − вертеп; пустыня − ясли; мы же − Матерь Деву. Иже прежде век, Боже, помилуй нас».

Икона Рождества Христова – это дар Церкви православным христианам. Без нее мы сейчас и не мыслим ни один православный храм. На праздничном богослужении мы стремимся обязательно приложиться к ней. Однако она не сразу приобрела привычный нам вид.

Иконография Рождества Христова по Промыслу Божиему складывалась постепенно. Из древних изображений, посвященных приходу Господа нашего Иисуса Христа на землю во плоти, сохранились немногие, наиболее раннее из них – женщина с младенцем и мужчина, стоящий рядом, держащий пальмовую ветвь и указывающий рукою на звезду, – относится ко II веку. Оно было найдено в римских катакомбах.

Первое упоминание о рождении Господа в пещере принадлежит святому Иустину Мученику, жившему и пострадавшему за веру Христову тоже во II столетии.

Ранние христиане, гонимые языческими властями, для совершения богослужений вынуждены были уйти в рукотворные подземные выработки – катакомбы, символически повторяя путь Спасителя, родившегося в пещере. Поэтому здесь и сокрывались долгое время первые образа, связанные с христианской верой: Ноя в ковчеге, Пастыря с агнцем и другие.

Катакомбы использовались христианами по всей Римской империи. И из них к нам пришли барельефы III – IV веков, на которых изображены и «Поклонение волхвов», и Богомладенец в пеленах с находящимися рядом с ним животными, и Пресвятая Дева с Сыном.

По сути, знакомая нам иконопись ничего не утратила из традиции раннего христианства, хотя она уже формировалась на протяжении столетий, когда христианство победило империю, а потом и распространилось практически на весь мир.

Точное количество вариантов рождественской иконы вряд ли известно. Они менялись в зависимости от эпохи, национальных особенностей, борьбы с ересями и так далее. Но «классической» признается икона, где в центре на фоне гор показана пещера, младенец Христос лежит в яслях, к нему склоняют головы вол и осел, Божия Матерь находится в положении полулежа (или сидит), наверху – ангелы, славящие Бога и благовествующие пастухам, а также Вифлеемская звезда. Обязательно на иконе изображаются волхвы, едущие или идущие к пещере, а также приносящие дары Сыну Божиему. Пастухи, как правило, располагаются с противоположной стороны от волхвов. Они внимают ангелам, а один пастушок в радости даже играет на дудочке или свирели, воплощая свою радость от Рождества Спасителя в музыке. В нижних углах иконы отображаются два сюжета: в одном − праведный Иосиф, сидящий в задумчивости, перед ним стоит человек, опирающийся на посох, в другом – повивальные бабки омывают Богомладенца.

Когда взираешь на икону, то неизбежно припоминаешь слова из рождественского кондака: «Дева днесь Пресущественного раждает, и земля вертепе Неприступному приносит. Ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют: нас бо ради родися Отроча младо, Превечный Бог».

Иконография Рождества Христова основывается на Священном Писании и Священном Предании и содержит в себе, по крайней мере, два смысловых наполнения: во-первых, передает историческую канву уже произошедшего события, а во-вторых, раскрывает богословское наполнение его.

От VI – VII веков до нас дошли ампулы (сосудики для переноса пилигримами святой воды и елея) из Монцы (город в Италии). Так вот на одной из них Рождество Христово помещено в центре, а вокруг него размещены сюжеты, связанные с другими христианскими праздниками. Это свидетельствует о том, какое значение имело празднование Рождества Христова в Церкви.

Икона не содержит ничего случайного. Даже животные на ней появились не зря. Святому семейству не нашлось места в городе и пришлось укрыться в самом настоящем загоне для скота. Начинает сбываться пророчество великого пророка Исаии: «Вол знает владетеля своего, и осел ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет» (Ис. 1:3). В этом уже видится приближение Креста Голгофы.

Вифлеемская звезда на иконе часто изображалась непосредственно над яслями, а из нее исходил столп света, ниспадавший на Богомладенца Христа. Количество лучей, исходящих от нее, было различным, обычно от пяти и до восьми.

Любопытно, что на Руси в XVII веке писались иконы, где звезду несет в руках летящий ангел. Количество самих ангелов на иконе Рождества Христова с IX века постепенно увеличивалось: от привычных трех фигур до целого сонма.

Волхвы на Рождественской иконе присутствуют издревле. Они приносят особые дары Младенцу: золото − как Царю, ладан − как Первосвященнику и Господу всяческих, смирну – как смертному Человеку. В данном случае золото – это символ подати, отдаваемой верховной власти, ладан издревле использовался (как и сейчас, впрочем) во время богослужений, а смирна использовалась древними евреями при помазании усопших…

Омовение Младенца Иисуса повивальными бабками как сюжет на иконе фиксируется не ранее VII – VIII веков. Он появился в западной части христианского мира, предположительно в Риме. Что послужило основой сюжета, к сожалению, неизвестно: в Евангелиях и Священном Предании отдельного упоминания об этом эпизоде нет.

Сюжет разговора святого праведного Иосифа Обручника с неизвестным старцем, который часто изображается в одежде из козлиных шкур, также до сих пор вызывает вопросы у исследователей иконографии Рождества Христова. Предположений выстроено много, но с кем беседует Иосиф, неясно. Есть три версии. Первая: человек в шкурах – это один из пастухов. Вторая: это сын Иосифа – праведный Иаков (но это сомнительно, так как он не мог быть стариком на тот момент). Третья версия: перед нами дьявол, искушающий праведника сомнениями о непорочности Пресвятой Девы.

Фигура Пресвятой Богородицы часто изображается заметно курпнее относительно других образов, присутствующих на иконе. Так подчеркивается ее роль в деле Спасения людей. Красный, багряный цвет вокруг ее ложа – отсыл и к Неопалимой купине, и к царским цветам древности.

В службе Рождества Христова Пречистая Дева прославляется и отдельно. Ей посвящен второй день торжества, когда празднуется Собор Пресвятой Богородицы.

Вообще, яркие цвета иконы Рождества Христова символизируют прежде всего торжество радости и любви над смертью и горечью греха. Икона как будто повторяет призыв святителя Григория Богослова: «Иди со звездою… прославь с пастырями, ликуй с Ангелами, воспой с Архангелами, да состоится общее торжество небесных и земных Сил».

Александр Гончаров