Борьба за огонь: Илия пророк против Ваала

До Рождества Христова еще пройдут столетия.
Ночь. Небо Палестины. Крупные синеглазые звезды смотрят вниз. А среди темноты горит костер. Огонь весело пляшет, волнуется пламя, искры взлетают вверх и танцуют в воздухе.
Без человеческой помощи пламень не может существовать. И тьма обязательно поглотит робкий свет. У костра в пустыне сидит путник, задумавшись о чем-то. Время от времени он подкладывает сухие веточки в костер. Илия Пророк сохраняет огонь. Огонь истории…Но южная страна знавала и другие костры.
Жертвенные огнища. Смрадные дымы Ханаана. Жрецы Ваала. Детей, рабов и военнопленных бросают в огонь. Копоть осаждается на землю. Дикое игрище сумасшедшего жара стремится пожрать все новые и новые приношения. Вонь от сгорающей плоти знаменует конец доброго огня. Огня истории…
Культ Ваала (Баала) на ближневосточных и североафриканских территориях в древности был широко распространен. Ваал менял имена, обличия и функции. То он выступал, как бог Солнца и плодородия; то как повелитель бури; то как хозяин молнии. Символом Ваала признавался фаллос. А в Египте (Та-Кем, Кеми) ему поклонялись в образе Сета, или Сутеха – божества зла, пустыни и чужаков.
Мифология Ваала сложна и запутана. Всю ее излагать нет смысла. Но западные семиты, например, считали женами или возлюбленными сего «владыки высот» Анат и Астарту. С этими богинями тесно спаяны оргиастические ритуалы. С Ваалом тоже. Да и как тому не быть. Ведь из мифов мы получаем сведения, что Анат приходилась ему сестрой, а Астарта – матерью.
Особо почиталась храмовая проституция во имя божества. Кедешимы и кедешомы, то есть священные развратники и распутницы, отдавали себя другим людям. Гомосексуализм покрывался сакральностью. Не случайно в Содоме и Гоморре имелись алтари Ваала.
Насельники «Благодатного Полумесяца» (в западной своей части включавшего в себя Палестину) – зоны развитого земледелия на древнем Ближнем Востоке, совершенно не брезговали ростовщичеством, а отношения с богами строили по простому принципу: «Даю тебе жертву, чтобы ты дал мне просимое!» Счетоводная мораль. Сытая добродетель. Можно, естественно, и себя принести в жертву (оскопить, например), но это так неудобно, больно… Поэтому-то и сжигали детей (желательно до двух лет) на алтарях. Замещали себя. И успокаивали себя. Ребенок, мол, соединится с божеством и получит вечное блаженство. Но скромно умалчивалось иное: жертвователь тоже от Баала приобретет благополучную загробную жизнь, только комфортно и спокойно, в отличие от убиенного дитяти.
«Сыны Израилевы», пришедшие в Палестину, пусть и не без длительного сопротивления, все же увлеклись культом Ваала. Ах, как же! Как же! Соседи поклоняются, и мы должны! Нельзя отставать! Что мы, глупее цивилизованных ханаанеев? К тому же и практично, и праздники яркие! Увлекают! А пророки нас упрекают – то перетерпим как-нибудь…
В такой мир пришел святой пророк Илия – «крепость Господня». По свидетельству святителя Епифания Кипрского: «Когда родился Илия, отец его Совах видел в видении, что благообразные мужи приветствовали его, пеленали огнем и питали пламенем огненным». Бог послал пламень в ипостаси человеческой, чтобы уничтожить огни в честь баалов.
Пророк Илия явился и как восстановитель человеческой истории. История ведь не раскручивается, когда можно жить-поживать за счет других, не утруждая себя. Восточные общества, несмотря на восстания и потрясения, эволюционировали чрезвычайно медленно, социальные роли строго расписывались, и если нашествий варваров не происходило, то наступала элементарная дегенерация культуры.
Житие святого пророка, возможно, аллегорически отражает всю нашу историю, понимание мира и человека, стоящих перед Богом.
XXI век кажется погруженным в баализм. Гомосексуализм на Западе не только признан законным, но и отвержение оного считается преступлением. Готовится легализация инцеста и педофилии. Приполз, приполз из глубокой норы старый дракон Ханаан!
Настоящее образование все больше и больше отрывается от масс. Только новоявленные «жрецы» и их потомство присвоили себе право на нормальное обучение, а следовательно, и на понимание процессов, происходящих в реальности.
Кино переполнено кровавыми ритуалами. Трупы в боевиках громоздятся горами. Да, фильмы – не явь, но ведь сие разлагает души. Люди, смотрящие кино, хоть на минутку, а все-таки чувствуют погружение в омут вакханалии смерти – совсем как созерцатели жертвоприношений в честь Ваала.
Тяга к комфорту захватила все сферы общества. Даже и войну. Раньше надо было рисковать собой, когда сталкивались колесницы и скрежетали мечи, а враг возникал непосредственно перед лицом и мог в любой момент проткнуть копьем твою печень. Ныне же за тысячи миль от места брани какой-нибудь совсем не воинственного вида хлипкий человек нажимает кнопку, и ракета неожиданно валится из-под облаков и убивает тысячи мужчин, женщин и детей. Комфортное приношение жертв…
Покорение планет Солнечной системы отложено на потом, борьба с бедностью давно уже стала фикцией (забыта вдовица Сарептская), а желание познавать природу – творение Божье – сменилось любованием карнавалами и жесточайшим потребительством.
Но дары почитателей Ваала не приносят толка. Лишь жертва Илии, поливай дрова водой или не поливай, может быть принята. Мы как-то не осознаем, что подвиг Гагарина – это следование путем Илии Пророка, что открытие Менделеева – это следование путем Илии, что сочинения Рахманинова – это тоже следование путем Илии. А отказ от заветов святого пророка ведет к другому: вместо полета Гагарина – к компьютерным игрушкам, симулирующим космические баталии, вместо озарений Менделеева – к расчету очередной даты поступления гамбургеров на склад, вместо музыки Рахманинова – к попсовым стенаниям о неразделенных чувствах бесполых существ.
Эстрадные песенки, фаст-фуд и победы в игровом пространстве интернета быстренько приедаются. Ну, не горит хворост под жертвами для Ваала!
Человек тоскует. Мечется. Проживает бесцельно годы и годы. Народы переходят в толпы. История замирает.
А где же выход? Святой пророк Илия указал нам его. Через огонь к «ветру тихому». История только тогда продолжается, когда человек идет к Господу.

Александр Гончаров, к.ф.н., ст. преподаватель кафедры журналистики СОФ ВГУ