Белые одежды для рода Адама и Евы

29 июля 1918 года родился писатель Владимир Дмитриевич Дудинцев

В детективном романе писателя Льва Овалова «Медная пуговица» (из цикла о майоре Пронине – советском аналоге Джеймса Бонда), вышедшем в 1958 году, есть эпизод, когда американские агенты передают завербованному советскому гражданину экземпляры книги В. Д. Дудинцева «Не хлебом единым» для распространения на территории СССР.
Парадокс заключается в том, что прозаик Дудинцев никогда не был диссидентом-антисоветчиком и противником коммунистической власти, хотя, казалось бы, само начало его биографии должно свидетельствовать об обратном.
Владимир Дмитриевич Дудинцев родился 29 июля 1918 года в г. Купянске Харьковской области. Его отцу – штабс-капитану царской армии Семену Николаевичу Байкову исполнилось только 19 лет, когда он был расстрелян в Харькове в период «красного террора». Матери Владимира Клавдии Владимировне Жихаревой, ставшей вдовой в 18 лет, тоже грозила гибель, которую удалось избежать только чудом. Бабушку же Володи убили.
Гражданская война особенно безжалостна к молодым людям, женщинам, старикам и детям. И ее последствия ощущаются на протяжении последующих десятилетий, а иногда и столетий. Ненависть, рожденная такой войной, имеет свойство накапливаться и расти. Вроде бы Владимир Дмитриевич имел полное право ненавидеть советскую власть, но он ее не ненавидел. О своем отце он знал, но рос обычным советским мальчиком в семье своего отчима Дмитрия Ивановича Дудинцева, за которого вышла замуж его мама. От отчима будущий писатель и унаследовал отчество и фамилию.
Дмитрий Иванович принадлежал к дореволюционной русской интеллигенции, работал землемером, не терпел пьянства и отлично разбирался в искусстве. По признанию Владимира, именно отчим привил ему вкус к русскому языку и всегда поощрял творческие увлечения: в стихосложении и живописи. Первое свое стихотворение Дудинцев опубликовал в 12 лет…
Дудинцевы переехали в Москву. Стихи и рассказы юного автора стали часто появляться в московских газетах: «Пионерская правда», «Рабочая Москва» и «Молодой большевик», куда их относил он сам. Отчим только приветствовал самостоятельность сына в делах. Настоящий успех пришел к Володе Дудинцеву на Всесоюзном конкурсе имени XVII съезда ВКП(б) в 1934 году. Рассказ школьника получил третью премию, причем первая не присуждалась никому.
В 1940 году Дудинцев заканчивает обучение и призывается в армейские ряды. Великую Отечественную войну он встретил артиллеристом, но затем был переведен в пехоту. На Ленинградском фронте воевал командиром пехотной роты. 31 декабря 1941 года получил четвертое, самое тяжелое ранение и был эвакуирован в глубокий тыл. После излечения в барнаульском госпитале Владимир Дмитриевич был признан негодным для отправки на фронт и назначен служить в военной прокуратуре Новосибирска…
В 1945 году Дудинцев узнал о конкурсе литературных произведений, организованном «Комсомольской правдой». Он отослал в газету рассказ «Встреча с березой». Только по возвращении в Москву после окончания войны и демобилизации Владимир узнал, что первую премию не присудили никому, а он занял второе место вместе с выдающимся писателем Константином Паустовским. За что ему предназначались более чем приличные тогда деньги – десять тысяч рублей. Послевоенная судьба была предопределена. Дудинцев находит работу корреспондента в «Комсомольской правде» и принимает окончательное решение посвятить свою жизнь писательскому ремеслу.
В 1952 г. выходят сборники его рассказов «Станция «Нина» и «У семи богатырей», ныне, впрочем, почти позабытые читающей публикой, так как в историю советской и русской литературы В. Д. Дудинцев вошел двумя романами: «Не хлебом единым» (1956) и «Белые одежды» (1987). Третий роман под названием «Дитя» должен был завершить трилогию, но так и не состоялся.
Романы Дудинцева напрочь заслонили собой и его очерки, и другие художественные произведения (в том числе философскую «Новогоднюю сказку»). Романы принесли славу писателю, но между их первыми изданиями прошло более тридцати лет. Первый роман «Не хлебом единым» сперва подарил всесоюзную и международную известность, но он же простимулировал негласный, а иногда и откровенный запрет властей на публикации на протяжении долгого времени.
Само название дебютного романа «Не хлебом единым» вызывало подозрение у советского литературного чиновничества. Ясно, что Дудинцев перефразировал Евангелие: «И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4, 3-4).
Владимир Дудинцев любил и знал Библию, читал и жития святых, а поэтому и сознательно использовал аллегорическую перекличку романа со Священным Писанием.
Собственно, роман вышел совершенно советским. А натолкнула на написание его Дудинцева работа в «Комсомолке». Ему довелось встречаться с множеством изобретателей и новаторов, которых гнобило чиновничество, не давая хода полезным для страны усовершенствованиям и открытиям, руководствуясь изменчивой логикой партийного курса. Некоторые судьбы изобретателей поразили писателя трагическими развязками. Не случайно в своих воспоминаниях (записанных на магнитофонную пленку) Дудинцев говорил: «Узколобость – да. Трусость – да. Невежество – да. Лакейство, лизоблюдство, подлость и жадность – это реальность нашей жизни. Только не следует забывать, что они – лишь результат, имеющий свое достаточное основание: уничтожение, изгнание лучших людей. Ленин, например, говорил, что партия должна быть умом, честью, совестью государства. Но как это возможно, если вышибать из жизни народа самих носителей этих высоких качеств, хранителей самого нравственного и интеллектуального потенциала нации?..»
Сюжет романа прост. Талантливый изобретатель Лопаткин (ему 33 года, что опять является отсылом к Евангелию) пытается внедрить свою машину для качественной и быстрой отливки чугунных труб, столь необходимых для советской промышленности. Он так увлечен проблемой, что идет на все ради идеи. Его противники отнюдь не злоумышляют против советской власти, но тормозят изобретения по мотивам личного порядка: карьеры, славы, денег. Лопаткин доходит до того, что начинает жить почти как нищий, вместе с другим непризнанным изобретателем Бусько он питается только черным хлебом, картошкой и огурцами…
В романе хорошо отражена волокита, порожденная бюрократическими играми. Чередой идут доносы и жалобные письма. Лопаткина пытаются заткнуть, посадить в тюрьму, оклеветать как сумасшедшего…
В конце концов изобретатель одерживает победу. Государство признает его машину, а гонители – вроде чиновника (выходца из рабочих) Дроздова и профессора Авдиева идут на попятную.
Роман на самом деле посвящен не схватке «новаторов» и «консерваторов», а тому, что позволяет человеку оставаться человеком.
Ничего антисоветского в романе найти нельзя. Но война с романом развернулась не на шутку. Дудинцева вовсю костерили на писательских съездах и партийных конференциях. Напор был дикий. Даже популярнейший писатель и редактор Константин Симонов, опубликовавший роман в «Новом мире», вынужден был покаяться, что, мол, не разглядел антисоветчину у Дудинцева.
Гонения на писателя распространяются и на семью. Чета Дудинцевых родила четверых детей к 1957 году. В школе старшей дочери Владимира Дмитриевича Любе пришлось стоя выслушивать слова учителя истории по фамилии Мильграм о том, как ее отец предает Родину…
Вынужденное молчание Дудинцева прервалось только в 1986 году, когда журнал «Нева» опубликовал роман «Белые одежды».
Между двумя романами Дудинцева легко прослеживается связь. Благодаря первому роману и его идеям в «Белых одеждах» прозвучит настоящий гимн черному русскому хлебу: «Черный хлеб – родной брат русского человека. Он – свидетель истории. Горя и счастья. А не омар. Кто воевал и голодал, знает, что черный хлеб вкуснее всего».
«Белые одежды» – это такой же реалистический роман, как и «Не хлебом единым». Название проистекает из следующих фраз Откровения апостола и евангелиста Иоанна Богослова: «И, начав речь, один из старцев спросил меня: сии облеченные в белые одежды кто, и откуда пришли? Я сказал ему: ты знаешь, господин. И он сказал мне: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца» (Откр. 7, 13-14); «И Ангелу Сардийской церкви напиши: так говорит Имеющий семь духов Божиих и семь звезд: знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв… Впрочем у тебя в Сардисе есть несколько человек, которые не осквернили одежд своих, и будут ходить со Мною в белых [одеждах], ибо они достойны. Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его» (Откр. 3, 1-5).
Сам же роман появился из знакомства Дудинцева с учеными-генетиками, преследовавшимися по чисто идеологическим и бюрократическим причинам. Генетика была объявлена лженаукой, хотя на самом деле в советской биологии торжествовала антинаучная «лысенковщина». В романе сам Лысенко («академик от сохи») выведен под персонажем – профессором Рядно.
Сюжет разворачивается после разгрома «вейсманизма-морганизма», то есть генетики, в 1948 году на расширенном заседании Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина. Генетика попадает под запрет.
Ученый Федор Дежкин – ученик академика Кассиана Рядно (читай – Т. Лысенко) отправляется в провинциальный институт, чтобы разобраться с противниками «мичуринской агробиологии». Но, убедившись в правоте генетиков, переходит на сторону правды. За что и подвергается преследованиям.
Другой герой – исследователь Иван Стригалев, фронтовик, как и Дежкин, выведший новый сорт картофеля в пику «агробиологии», гибнет в лагере.
В романе активно, но тайно действуют люди, желающие помочь гонимым.
Образ святого Себастьяна, телохранителя императора Диоклетиана и христианина (навеянный прежде всего картиной великого итальянского художника XV века Антонелло да Мессина) в романе перекликается с образом полковника МГБ Свешникова. Устремившиеся к мирским «белым одеждам» подвергаются многим скорбям, но все равно побеждают. И каждому выдается по заслугам его.
Образ Кассиана Рядно откровенно страшен. Потерпев поражение, оказавшись полностью разоблаченным и отправленным в отставку с занимаемых постов, этот человек ни в чем не раскаивается. Дудинцев, утверждающий в романе окончательную победу Добра, этим самым признает, что зло в мире будет продолжаться до скончания веков. И только от человека зависит, какой он выберет путь: к Свету или Тьме.
Владимира Дмитриевича Дудинцева читать необходимо. Пусть ушли в сторону реалии советского времени и сейчас не в моде производственные романы, но Дудинцев писал не о промышленности или генетике. Писатель размышлял о постоянной борьбе злого наноса и доброго начала в душах и умах человеческих. И это будет актуальным при любой власти, при любом социальном строе, всегда, покуда существует на грешной земле род потомков прародителей Адама и Евы.

Александр Гончаров

Зло неизбежно. Но это вовсе не значит, что мы не должны с ним бороться или что борьба эта бессмысленна. Никто из нас не безнадежен, никто не умер для добра. Даже те, чья грудь закована в броню бесчестия и высокомерной самовлюбленности. И для них я пишу свои книги – хочу сделать им больно, пробить их панцирь. Силой боли я хочу заставить их думать – это будут их первые шаги на пути к добру. Ведь добро – это страдание. Страдание плюс размышление. Такому добру мы можем доверить свою судьбу.
…В Апокалипсисе сказано: «Сии, облеченные в белые одежды, кто и откуда пришли? Это те, которые пришли от великой скорби». Яснее не скажешь. Белые одежды спасителей человечества от зла даруются не за внешнюю чистоту не замаравшей себя жизнью добродетели. Обеляют страдания жертвы во имя спасения страждущих, очищает борьба со злом, которая – нужно быть готовым к этому – не обходится без потерь. Только не ожесточаться в этой борьбе, чтобы ярость схватки не убила чистый дух, волю и разум человека. Тогда больше будет людей в белых одеждах. И снова дитя человеческое будет тянуться к манящему и обжигающему огню жизни. И снова мать будет совершать свой подвиг, отпуская сына в мир, где добро и зло.

В. Д. Дудинцев. Между двумя романами