О Таинстве Покаяния

Что такое Таинство Исповеди? Всегда ли исповедь и покаяние – это одно и то же? Может ли быть покаяние без исповеди или исповедь без покаяния? Как избежать ошибок и формализации в осмыслении этого удивительного дара, даруемого нам Богом в Церкви?
Сегодня я предложу вам свои ответы на эти важные для христианина вопросы. Не скажу, чтобы их задавали слишком уж часто – значительно чаще можно услышать как раз формальные вопросы: как правильно назвать свои грехи, каковы условия их отпущения и прочее. Именно это и вызывает тревогу.

Чего нужно бояться?

Вы наверное слышали, что в Священном Писании слова «не бойся» встречаются 365 раз, по количеству дней в году? Господь постоянно напоминает нам о том, что «в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (1 Ин. 4:18). Но есть такое место в Евангелии, где Христос настойчиво призывает апостолов беречься и остерегаться (но не бояться). Помните его?

Обращаясь к ученикам, «Иисус сказал им: смотри́те, берегитесь закваски фарисейской и саддукейской» (Мф. 16:6). Позже евангелист объясняет, что Спаситель учит их «…беречься не закваски хлебной, но учения фарисейского и саддукейского» (Мф. 16:12), то есть тех принципов и взглядов на мир, которые сделали бывших учителей израильского народа лицемерами и, в конечном счете, христоубийцами. Но эти слова обращены и к нам, к каждому из нас. Это опасение может быть реализовано очень простым способом – мы можем с молитвенным благоговением следить за собой: не лицемерим ли мы? Не обращены ли к нам слова Христа: «Горе вам,.. лицемеры… вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония» (Мф. 23:27-28).

Эта внимательность к себе должна начинаться у исповедального аналоя и продолжаться всегда, в продолжение всей жизни христианина. Именно здесь, в Таинстве Покаяния, оно берет свое начало и вдохновение. Поэтому, как мне кажется, стоит особенно тщательно беречься, чтобы «закваска фарисейская» не изменила нашего отношения к исповеди и покаянию. Беречься путем осмысленной религиозной жизни и честного предстояния перед Богом.

Эволюция таинства

В первые века жизни Церкви Таинство Покаяния рассматривалось иначе, чем сейчас – оно было примирением и воссоединением с церковной полнотой тех, кто был от нее отлучен, лишен Евхаристического общения. Такие люди не могли участвовать в «кинонии» – молитвенном общении и причащении Тела и Крови Христовых. Примирение их с Церковью было длительным процессом, который завершался отпущением грехов – свидетельством о совершившемся покаянии и воссоединении с экклесией, церковной общиной.

Господь говорит ученикам: «…примите Духа Святого. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20:22-23). И первыми христианами эта власть рассматривалась не как власть сама по себе, не зависящая от покаяния человека. Отпущение грехов – это свидетельство совершившегося раскаяния. Именно этому – это власть прощения и воссоединения с Церковью. В лице пастыря, священника Церковь свидетельствует, что грешник принес покаяние и Господь «примирил и соединил его» с церковной полнотой. Несмотря на то, что сегодня внешне исповедь выглядит иначе, чем в первые века христианства, это понимание таинства по-прежнему есть отправная точка его православного истолкования.

В этот период покаяние было публичным, оно совершалось в присутствии всей общины. И, конечно, касалось оно смертных грехов, а главным образом – отпадения от Церкви во время гонений. Церковь отлучала от себя тех, кто отказывался от благодати Божией, от новой жизни во Христе. Апостол Павел очень строго говорит о тех, кто повторно впадает в тяжкие грехи: «…ибо невозможно – однажды просвещенных и вкусивших дара небесного, и сделавшихся причастниками Духа Святаго, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших, опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему» (Евр. 6:4–6). Конечно это отлучение и эта строгость имели своей целью не порицание, а пользу отлученного, его спасение: «чтобы дух был спасен в день Господа» (1 Кор. 5: 5).

Изначально служение священника включало в себя духовное руководство, помощь верным в борьбе со страстями. Но в начале, когда совершение Таинства Покаяния было скорее исключением, нежели постоянной практикой, душепопечение не было непосредственно соединено с ним. Позднее, под влиянием монашеской традиции, духовничество было постепенно включено в исповедь.

В 313 году был подписан Миланский эдикт, ознаменовавший собою окончание эпохи гонений и объявивший христианство официальной религией Римской империи. Это было связано с большими изменениями в жизни Церкви. Она перестала быть меньшинством «верных», готовых в любой момент отдать свою жизнь за Христа. Церкви пришлось теперь иметь дело с тысячами номинальных христиан, которые были верующими часто лишь на словах. И Таинство Покаяния претерпело метаморфозу: если прежде оно было примирением для отлученных, путем для возврата в церковную общину, то теперь оно – регулярное таинство для всех членов Церкви.

Обмирщение общества христиан повлекло за собой искажение понимания греха и покаяния. Если прежде грех переживался, как отрыв от Бога, от единственно подлинной жизни в Боге, то теперь он осмысливается как формальное нарушение закона. Но и сам закон Божий был упрощен и сведен к кодексу нравственных правил, которые нужно «соблюдать». В первые века христианин думал о себе, что он – прощенный грешник, введенный в Брачный чертог Жениха, ставший гражданином Царства Божия без всяких заслуг с его стороны. Современный христианин часто думает о себе, что он «порядочный человек». Он не может и помыслить о том, что ему нужно какое-то «обновление жизни». И его исповедь – это одно из религиозных отправлений, гарантирующих его «порядочность» или – если хотите – «благочестие».

Вспоминается мне забавная зарисовка из приходской жизни. Женщина с довольным видом подходит на исповедь к пожилому священнику. У нее в руках – солидный список грехов, который, наверное, должен свидетельствовать о проделанной «высокодуховной работе». Она протягивает список батюшке.

– Ты пришла не по адресу.

– Батюшка, вы что? Как не по адресу?

– Да, тебе не ко мне.

– А к кому же?

– К сатане!

– Да как вы можете такое говорить?

– Да ведь ты же принесла не исповедь, а отчет о проделанной работе!

Более подробно о соотношении нравственности и духовности мы поговорим в продолжении этой статьи – уж больно пространный и сложный это вопрос. Скажу пока только, что расхожий в светско-церковном дискурсе штамп «духовно-нравственные ценности» является прямым потомком этих искажений. А еще – мы рассмотрим те искажения Таинства Покаяния, которые и по сей день распространены среди нас и стоят преградой между нами и нашей жизнью во Христе Иисусе Господе нашем.

Продолжение http://pravosk.ru/?p=33120

Протодиакон Сергий Епифанцев
Фото  Андрея Болдырева